Треск Цепей III: Расправив крылья

Поджарое тело по инерции пронеслось дальше, ударилось об ноги воина и заставило того упасть. А из тёмного сарая куда мёртвые спрятались от раздражающего, дневного света, уже повалили новые любители человечины.

После своей смерти они здорово потеряли в скорости. Подпрыгивали и скакали, путаясь в собственных лапах, но этот небольшой минус вовсе не делал их слабыми. Ибо нет ничего хуже, чем полностью лишённая страха, уже мёртвая, неустанная и ненавидящая живых тварь.

Среди псов затесался и один человек. Бездушный узнал его, помнил этого ловчего и даже знал его имя. Но теперь всё это было неважно. Одна из тварей, что пришли вместе со снегопадом, убила южанина и выпила из него жизнь, а проклятье нависшие над миром обратило его труп в нежить.

Бездушного что некогда носил имя Тихомир — спасла высокая поленница, сложенная у забора, и собственная расторопность. Нарубленные руками южан дрова посыпались под его весом, но он успел перепрыгнуть дальше, а пёс что пытался ухватить его за ноги покатился вниз вместе с лавиной поехавших дров.

Четвероногим кадаврам было недостать человека. Даже встав на задние лапы, мёртвые гончие едва касались края поленницы. Зато человеческий полутруп, что затесался в стаю — очень даже мог.

Его скрюченные пальцы ухватили воина за сапог и штанину. Но лишь затем, чтобы через секунду упасть в снег, двумя тонкими, отрубленными ветками.

Ещё один прыжок, на этот раз вниз и в сторону, подальше от осаждающих поленницу псов, помог разорвать дистанцию. У забора снега было больше, рванувшиеся к человеку мертвецы увязли. Четвероногие по самую шею, а ловчий по самые колени.

Толкаясь и мешая друг-другу, собаки повалили прямоходящего кадавра в снег, а сами попытались добраться до перекованного. Но он не собирался больше убегать. Видя превосходство своей позиции, он остался на месте и зарубил увязших собак одну за другой.

Безрукий мертвец пал последним…

В доме Ирды Тихомир собрал припасы, смыл со своего лица кровь и вооружился привычным боевым топором, дополнив его круглым щитом. Утомлённый последними событиями боец запер ставни, занавесил окна и закрыл дверь. Он не боялся, но проявлял разумную осторожность. Низшая нежить тупа и не будет ломиться в дом. По крайней пока не увидит или не услышит что-то, что заставит её выйти из дневной дрёмы.

Разожжённый в очаге огонь позволил Тихомиру согреться, найденная тут же еда — утолить голод, а эликсир крепости, случайно обнаруженный среди брошенных Ирдой вещей, не дал перенесённым невзгодам надломить здоровье бездушного воина.

Он уснул у очага. Но перед тем, как уснуть с отстранённым удивлением наблюдал в языках пламени осколки вытесненных магией воспоминаний, что когда-то делали его свободным и цельным существом.

Связь с раненым и ослабевшим хозяином истончилась. В разуме бездушного стали появляться мысли, которых прежде там не было.

Глава 5. Тайна холодного замка

В наследство от Иви мне досталось немало вещей. Но утащить их в одиночку — я просто не мог.

Безжалостно выпотрошив мешки с припасами, я выкинул все травы, порошки и мази. Гуль нёс на себе мешок с пищей и целую уйму различного имущества, принадлежащего Иви. Особо ценные вещи, она сложила в личный рюкзак — остальное взвалила на плечи немёртвого слуги.

Я оставил лишь пищу, походные предметы и то, что ведьма считала особо ценным. В число таких предметов вошёл тонкий, покрытый лаком деревянный цилиндр. Книга, закрытая на увесистый, красивый замок. Уже знакомое мне зеркальце из чистого, полированного серебра, и собачий череп, покрытый знаками и обвязанный лентами. Довершала коллекцию — тонкая перчатка со знаком водоворота.

Что делать со всем этим барахлом я пока не знал, но избавляться не спешил. Набил свободное место в своём рюкзаке под завязку пищей. Вяленым и сушёным мясом, сухарями и салом. Остальное с сожалением высыпал прямо в снег, на поживу лесным зверям.

Отдельная поясная сумка была отведена под всякую алхимическую лабуду. В ней было десять секций с одним флаконом-пузырьком в каждой. Их трогать пока не стал, хотя сумочка казалась увесистой и знатно оттягивала пояс.

Появление интерфейса здорово облегчало жизнь. Смешно сказать, но я, продукт совершенно иной эпохи, просто не умел ориентироваться в лесу самостоятельно, и без ИИ был беспомощен словно кутёнок.

Сохранённые в слепках памяти воспоминания и их обработка быстро решили вопрос с ориентированием на местности. На основе карты, которую я видел ещё во времена путешествий с жрицей Енны, ИскИн создал свою и проанализировав мои воспоминания отследил наше местоположение.

По всему выходило что где-то слева раскинулась река, берущая своё начало в районе Малистинского монастыря. За ней и ближе к горным массивам стояла деревня, в которой я сумел отдохнуть. А за спиной остался разорённый лагерь южан.

Топать в жилой посёлок, когда до конца зимы осталось не так уж и долго, я не хотел. В течении месяца начнётся оттепель, тронется лёд, пока дойду туда, уже нужно будет поворачивать обратно.