Третье место. Кафе, кофейни, книжные магазины, бары, салоны красоты и другие места «тусовок» как фундамент сообщества

Растущая проблема автомобильного загрязнения Америки наталкивает нас на мысль о связанной с этим функции третьих мест – там, где они расположены локально. Третье место, до которого можно дойти пешком, позволяет «выйти в люди», но без необходимости садиться в машину, тем самым увеличивая плотность транспортных потоков. К сожалению, организаторы наших переписей населения регистрируют транспортное использование только шоссейных дорог. Даже поверхностное внимание к локальным дорожным ситуациям выявит, что большую часть дня наши дороги переполнены – и не только в часы пик!

Хотя мы живем в настолько больших и хорошо оснащенных домах, насколько только можем себе позволить, часто нам хочется сбежать из дома. Единственным реальным средством для этого у большинства является машина, а единственными реальными местами – торговые центры и улицы, где ожидается, что там они будут тратить свои потребительские доллары. Американцы проводят за покупками в три-четыре раза больше времени, чем европейцы, и в значительной мере (если вообще не полностью) эта разница связана с отсутствием альтернатив. Мы отказали себе в бесплатном дружеском общении с людьми, живущими по соседству. Любая статистика покажет, что расходы на «Уолмарт»[9] и «Макдоналдс» составляют намного больше, чем можно себе представить.

Рискуя прослыть мистиком, я утверждаю, что ничто так не способствует чувству принадлежности к сообществу, как причастность к третьему месту. Оно значит больше, чем членство в десятке формальных организаций. Почему так получается, не такая уж и загадка. Это связано с выживанием и даже процветанием человека в атмосфере «честной игры».

Если формальные организации обычно собирают вместе схожим образом настроенных людей с похожими интересами, то третьи места, наоборот, привлекают всех подряд. Под «честной игрой» здесь понимается то, что в таких местах каждый может подойти к каждому и при этом ожидается обмен репликами, сопровождаемый любезностью и хорошим юмором. Многие люди находят это сложным, и многие поклонники интернета считают интернет-коммуникацию намного более «безопасной».

Те, кому удается поладить «со всеми и каждым» завсегдатаями третьего места, считают это предметом гордости как для себя, так и для самой группы. Часто они удивляются, с какой необычной для себя компанией людей они делят это наполненное радостью заведение. Сегодня это чувство причастности, вероятно, накладывает больший отпечаток на тех, у кого есть третье место, чем было раньше. Не только потому, что послевоенное жилье стало более приватным, но и потому, что оно стало более сегрегированным. Большинство людей сегодня растут не в «вертикальном сообществе», а в сообществе узкого слоя людей с определенным доходом и демографическими характеристиками. Соответственно, их опыт соседства основан на взаимодействии в тонком «горизонтальном» срезе общества. Третьи места (для тех, у кого они есть сегодня) действительно должны казаться невероятно «всеядными».

Еще три функции третьих мест кажутся мне достойными упоминания, и они не менее важны, чем все остальные, как может показаться исходя из их очередности. Третьи места – это чрезвычайно важные политические форумы. Во многих странах зарождение солидарности рабочих напрямую было связано с изобилием кафе, где рабочие обсуждали общие проблемы, осознавали свою коллективную мощь, планировали забастовки и другие действия. Хотя многие отдают дань «просвещенному» составу конгресса за принятие в 1960-х гг. законов против сегрегации, ни один из этих законов не увидел бы свет, если бы им не предшествовали собрания афроамериканского населения в церквях по всему Югу США.

Несложно понять, почему в разные периоды времени кофейни подвергались нападкам глав правительств в Англии, Скандинавии, Саудовской Аравии. Ведь люди собирались именно в кофейнях, и часто в процессе дискуссии они приходили к выводам об ошибочности политики правителей.

Один опрос за другим демонстрирует, что политическая грамотность в Америке находится на низком уровне. Люди не знают, кто занимает президентское кресло; не знают своих представителей; они не подписали бы Билль о правах, если бы его предъявили им в качестве петиции, и так далее, и так далее. Но, как недавно отметил Кристофер Лэш: «А почему они должны знать эти вещи?! Почему кто-либо должен собирать информацию, которую никогда не удастся использовать?!» На более фундаментальном уровне эти опросы показывают отсутствие всеобщих обсуждений, что, в свою очередь, предполагает, что мы потеряли многие, если не все наши третьи места – политические форумы для обычных людей.

Третьи места служат также интеллектуальными форумами. Политика – не единственный важный предмет, обсуждаемый в третьих местах. Философия, география, городское развитие, психология, история и огромное количество других сфер знания получают там освещение. В какой-то мере все мы интеллектуалы, а завсегдатаи третьего места – больше, чем многие, поскольку они озвучивают свои мнения перед критиками.