Третье око

– Хочу добавить, чтобы снять следующий вопрос. Ребят, царапина на виске, это все оттуда же. Ночь любви, – Кирпа откинулся и поднял стакан с кофе: – Надеюсь, у вас ночь прошла не хуже.

– Следующий вопрос.

– «Радио Биджус». Донни Фраско. Скажите. А вы не считаете, что именно столь повышенное внимание к поимке преступников и заставляет их так активно убивать. Ведь по сути, как ранее заявлял Сэм Харри, он просто хотел вашего внимания. То есть, если бы вас не было, возможно, он бы и не стал убивать этих девушек. Как вы считаете? Спасибо.

– Вина? Моя вина? – Кирпа пододвинулся к столу. – Знаете, первые слова, которые я услышал от этого славного парня – это не слова восхищения от того, что он был пойман мной, как вы только что сказали. Нет. Он радовался совершенно другому. Знаете, чему?

– Чему же?

– Он радовался, что пойман не в России. Давайте, я повторю дословно: «Ты же понимаешь, что меня просто посадят. Верно? Мы ведь не дикари. Чтобы вершить самосуд». И как вы любите. Улыбка. Голливудская. А потом – вы все видели по телевизору. Погоня – и все. Уверен, горя в огне, он уже не улыбался. Разве что в предсмертной агонии.

– Я вижу, вам это нравится.

– Да. Я считаю это справедливостью.

– Следующий вопрос, – вмешался связной. – Прошу, вот вы, молодой человек.

– У него остались двое детей! – выкрикнул Фраско. —Что вы скажете на это? Вы тоже считаете это справедливостью?

– Да. Более чем. Но если вы так о них печетесь, то может вам стоит приютить их, а не говорить об этом здесь. Как говорят у нас в России: пустая кастрюля больше гремит.

– Следующий вопрос.

– Тонни Белью. Канал «Энтерпрайз». Скажите, как вы отнеслись к тому, что, несмотря на пожизненный срок и возможное предложение полиции о том, что его можно скостить, Джойс Войс так и не выдал имена тех, кто привез к нему убийцу. А ведь он сам сказал, что их видел.

– Это решение Войса, которое я уважаю больше всего. Несмотря на то, что он воспитывался здесь: где не принято вершить самосуд. Он все же сделал, по моему мнению, правильный поступок. Скорее всего, потому что он техасец. Знаете, когда я увидел его. Я сразу понял по его глазам, что это особенный человек.

– Особенный?

– Да. Тот, кто не выдаст. И поэтому я не был удивлен его поступку.

– Вы не думаете, что он изменит свое решение, отсидев десять или пятнадцать лет?

– Нет. Я уверен. Между прочим, именно поэтому я и приехал к вам. У вас много достойных людей, которые понимают цену поимки убийцы их детей. И они готовы на риск.

– И все же вы отрицаете, что это вы?