Третье откровение

Отец Джон Берк передал Хизер Адамс, что звонила Лора. Она предложила прислать за подругой самолет.

— Святой отец, Винсент с вами связывался?

— Нет.

— Мне бы не хотелось просто улететь, оставив его одного.

Вся трудность заключалась в том, чтобы узнать, долго ли еще в Риме пробудет Трэгер. Разумеется, с возвращением в Штаты у него возникнут проблемы. В конце концов, улетал он из Америки в качестве подозреваемого в убийстве. Однако на самом деле Хизер лишь искала предлог, чтобы подольше остаться в Риме.

В монастыре Хизер придерживалась распорядка жизни сестер: заутренняя в часовне, месса, периоды молчания, а также обычные заботы по хозяйству, стирка, поддержание безукоризненной чистоты. После обеда монахини по несколько часов сидели в общем зале, шили, рисовали, читали, и их веселые голоса разительно контрастировали с длительными паузами. Каким невинным все это выглядело — совершенно не тронутым окружающим миром. Знали ли они о том, что происходило прямо за стенами Ватикана, в Риме, по всему миру? Еще студенткой колледжа Хизер ходила на «Диалоги кармелиток» Бернаноса. Действие пьесы происходило в монастыре в самый кровавый период Великой французской революции, когда было принято решение вытоптать религию. Всех монахинь в конце концов отправили на гильотину, и у Хизер осталось в памяти, как они с пением поднимаются на эшафот, скрываются от зрителей, и голоса постепенно редеют, пока наконец не остается всего один. После чего полная тишина. Страшно подумать, что всем этим радостным святым женщинам угрожает схожая судьба.

Именно эта трагедия заронила семена католицизма в Хизер.

В монастыре цель жизни высвечивалась ослепительным лучом. Немногие земные годы, что отведены нам, лучше посвятить подготовке к вечности. Однако многие проводят жизнь в мелочных хлопотах, в суете, в заботах о мимолетном. Кажется, люди живут для того, чтобы скрыть в тумане смысл существования, забыть о том, что все наши радости и печали уйдут вместе с жизнью. Однажды на уроке философии преподаватель спросил студентов, что они думают о смерти. Самым честным ответом было: мы стараемся о ней не думать. И тогда профессор спросил, считают ли они в свете достижений современной медицины возможным появление лекарства от смерти. Большинство студентов воскликнули «да!». Словно бренность бытия — недуг, подвластный науке. Отодвинуть кончину, естественно, облегчить ее, но полностью искоренить? И Хизер поймала себя на том, что и ей приходила та же мысль. Но жизнерадостные монахини, у которых она сейчас поселилась, жили sub specie aeternitatis. Когда-то давно Хизер, наверное, нашла бы ужасным постоянное напоминание о том, что это слезная юдоль, что впереди нечто большее — единение с самим Богом. Но сейчас она со страхом думала, что когда-нибудь придется покинуть монастырь и вернуться к прежней жизни. Вспоминая свою молельню, она приходила к выводу, что это лишь жалкое подобие монастырского быта.

Или это искушение? Хизер не смела думать, что ее призвание — религия. Дома ждет работа в «Эмпедокле», отнимающая все время.

В библиотеке Хизер нашла книгу «Фатима словами Лусии», воспоминания единственной провидицы из Фатимы, оставшейся в живых, записанные, когда она постриглась в монахини и стала кармелиткой. Печатный текст сопровождался факсимиле оригинала, заверенного ее рукой. Читая, Хизер размышляла о том, как странно, что рукопись, открывавшая так называемые тайны Фатимы, в конце концов оказалась в «Эмпедокле», принесенная отцом Бренданом Кроу. Несомненно, именно ради этого документа человек, проникший в гостевой дом, убил ирландского священника, после чего, застигнутый врасплох, бежал, так и не получив искомого. Хизер забрала папку, спрятала ее в молельне, а потом отдала Винсенту Трэгеру. Тот положил ее в сейф у себя в кабинете. Преступник убил секретаршу Трэгера, взломал сейф и похитил послание. Где же оно теперь?

Но ужаснее всего была подделка, которую Габриэль Фауст купил на миллионы мистера Ханнана, а отец Трепанье обнародовал, использовав как оружие в необъявленном крестовом походе. В результате взорвался весь мир, напомнив Хизер безумие, бурлившее вокруг парижского монастыря, в котором разворачивалось действие «Диалогов кармелиток».

Вечером, когда Хизер была в часовне, к ней подошла мать-настоятельница и шепотом сообщила, что пришел посетитель. До этого женщина уже просила Хизер побеседовать с журналисткой, которая готовила материал о монастыре. Анджела ди Пиперно. Хизер сразу поняла, что девушка смотрит на суровую жизнь, избранную монахинями, с зачарованным ужасом.

— Вы послушница? — спросила Анджела у Хизер.

— Силы небесные, нет. Я здесь в гостях.

— Расскажите о себе.

От удивления Хизер удовлетворила ее просьбу.

Но сейчас в комнате для посетителей ждал Винсент Трэгер.

— Ты сбрил бороду.

— Понимаешь, Хизер, она чересчур походила на накладную. Отец Берк сказал, что его сестра Лора хочет побыстрее переправить тебя домой.

— А ты тоже вернешься?

Трэгер помолчал.

— Сначала я завершу здесь одно дело.

— Третья тайна?

— Да.

— Я подожду.

Трэгер задумался.