Третье откровение

— Разумеется, мы ничем не поддерживаем эти действия, — добавил второй.

— К сожалению, демонстрантов можно понять, — заметил третий.

— Вы не могли бы предложить правительствам ваших стран указать на контраст между этими бесчинствами и миролюбивым характером ислама? — В детстве Пьячере, предлагая такое, скрестил бы пальцы.

— Вы хотите переложить вину за происходящее на нас? — взорвался сириец.

— Нет, конечно же.

— Вы считаете, что мы попросили всех этих людей выйти на улицы?

— Хотите, я выступлю с заявлением о том, что католическая церковь не винит мусульман в происходящем? — предложил Пьячере.

Но всего этого было мало. Послы требовали покаяния. Требовали признания, что католическая церковь на протяжении веков была врагом ислама, призывая к крестовым походам, к захвату арабских земель во имя креста.

Предложение Пьячере попить чаю с негодованием отвергли. Послы пришли сюда не за тем, чтобы ублажать себя подобными пустяками.

— Позвольте рассказать вам о пожеланиях его святейшества, — промолвил Пьячере.

Послы умолкли.

— Его святейшество хотел бы, чтобы правительства или религиозные лидеры ваших стран собрали совет влиятельных исламских богословов и направили их сюда для изучения подлинного документа Фатимы. Они убедятся, что в нем нет ничего даже близко напоминающего эту вопиющую подделку.

— И все это, чтобы обелить Святой престол? — язвительно поинтересовался сириец.

— Чтобы установить истину.

Послы отнеслись к предложению враждебно, но сразу его не отвергли. Очевидно, сами они не могли предложить ничего лучше, что положило бы конец беспорядкам и демонстрациям, раздирающим их страны. Но максимум, чего смог добиться от них Пьячере, так это обещания донести просьбу Папы до своих правительств.

Пьячере отправил отца Ладислава проводить дипломатов к машинам. Он поблагодарил их за визит.

— Никто не должен знать об этой встрече!

— Я дал вам слово.

Казалось, с уст сирийца вот-вот сорвется гневный перечень случаев, когда ислам обжегся на честном слове христиан.

Наконец послы ушли. Пройдя в свой кабинет, Пьячере опустился на подушку и призвал на помощь всемогущего Господа и Его благословенную Мать. С очень конкретной просьбой: пусть документ Фатимы вернется, чтобы исламским богословам было что изучать.

VI «А разве святой Петр не был при мече?»

Йозеф Ратцингер, впервые приехав в Рим в качестве префекта Конгрегации вероучения, заметил, что у него в подчинении людей меньше, чем было, когда он возглавлял Мюнхенскую епархию. С бюрократической точки зрения он пошел на понижение. Уже давно отличительной чертой Ватикана являлось то, что дикастериями Римской курии заправляли, и довольно неплохо, очень малочисленные штаты сотрудников. В сравнении со своими светскими аналогами, если таковые имелись, все они были недоукомплектованы персоналом. То же относилось и к ватиканской службе безопасности.

Президентов и премьер-министров оберегают специальные подразделения, круглосуточно готовые отразить нападение какого-нибудь маньяка. Однако для подобных маньяков нет более заветной цели, чем Папа. Ну кто поверит, что охрана у понтифика самая скромная? Что лишь горстка людей защищает его от злоумышленников?

— Я попросил отца Динойю подобрать из Священного Писания все отрывки, в которых упоминается об охране Господа нашего.

Так отшутился понтифик от предложения Карлоса Родригеса довести численность и вооружение охраны до значений, которыми могла похвастаться служба охраны американского президента.

Динойя предложил стих из Евангелия от Иоанна, где фарисеи собираются бросить камни в Иисуса, а Тот невредимый проходит посреди них.

— Jesus autem abscondit se et exivit de templo,[129] — промолвил голос с баварским акцентом.

Проблема заключалась лишь в том, что наместник Христа на земле не обладал способностью невидимкой скрываться от своих врагов.

После убийства государственного секретаря, его помощника и кардинала Магуайра Карлос Родригес надеялся, что у него наконец появился ниспосланный свыше довод в пользу увеличения своего штата. Так же легко убийца мог бы проникнуть в кабинет самого Папы! Вопрос приняли на рассмотрение — любая бюрократия, маленькая или большая, действует одинаково, — но пока что Карлос получил разрешение искать помощь извне. Потому и вызвал Трэгера.

В прежние времена в поддержку малочисленной охране Ватикана предлагали стражей от государства, но тогда живописную швейцарскую гвардию в ярких мундирах эпохи Возрождения считали достаточно надежной. Неважно, что в прошлом понтификов похищали, изгоняли из Рима, а в первые столетия христианской эры вообще одного за другим предавали мученической смерти. В мире сверхдержав Ватикан, крошечный город-государство размером с почтовую марку, выглядел анахронизмом, осколком папского государства и папской армии и всей той смеси светского и религиозного, которая когда-то так возмущала Данте. Внутри стен отношение к безопасности по-прежнему оставалось несерьезным.

— Фатализм, — заметил Трэгер, выслушав Родригеса.

— Судьба, — ответил Карлос.

— А разве святой Петр не был при мече?