Третье правило волшебника, или Защитники Паствы

Кэлен схватила Эди за руку и, убедившись, что Лунетта, прежде чем войти, сняла с двери щит, выволокла старую колдунью в коридор.

За порогом лежали обугленные останки сестер, стороживших Кэлен. Лунетта убила обеих.

Кэлен услышала топот сапог по лестнице и, перепрыгнувчерез кровавое месиво, потянула Эди к черному ходу. Выскочив на улицу, они огляделись в темноте, но никого не увидели. Зато услышали отдаленный шум: это был звон мечей. Взявшись за руки, они побежали прочь.

Кэлен чувствовала, как по щекам у нее текут слезы.

Низко опустив голову, чтобы сестры не узнали ее, Энн пересекла тускло освещенное хранилище. Зедд шел за ней по пятам. Женщина за столом подозрительно нахмурилась и поднялась им навстречу.

– Кто здесь? – резко спросила сестра Бекки. – Отныне сюда вход запрещен всем! И все были предупреждены об этом.

Удар магии в плечо заставил Энн остановиться. Сестра Бекки торопливо приблизилась. Энн подняла голову, и глаза сестры Бекки мгновенно стали круглыми от изумления.

Сверкнула дакра. Изумленные глаза сестры Беки вспыхнули изнутри, и она рухнула на пол.

Зедд отскочил в сторону.

– Ты убила ее! Ты убила беременную женщину!

– Это ты, – прошипела Энн, – обрек ее на смерть! И я счастлива, что ты приговорил к смерти сестру Тьмы, а не сестру Света!

Зедд рванул ее за руку.

– Ты что, из ума выжила?!

– Я приказала сестрам Света покинуть Дворец. Я сотни раз умоляла тебя позволить мне воспользоваться дневником! Мне нужно было подтверждение, что мой приказ выполнен. Но, поскольку ты не позволил, я вынуждена исходить из предположения, что мои инструкции выполнены.

– Ничто не может послужить оправданием убийства! Ты могла просто обездвижить ее!

– Если мои приказы выполнены, то она – сестра Тьмы. А в честном бою ни с одной из них у меня нет шансов. У тебя, кстати, тоже. Мы не имеем права рисковать.

– А что, если она все-таки сестра Света?

– Я все равно не могу рисковать.

– Ты спятила! – Глаза Зедда сияли ледяным гневом.

– Да? – выгнула бровь Энн. – А ты бы рискнул жизнью тысяч людей ради того, чтобы оставить в живых одного, да еще того, в котором ты подозреваешь врага? Ты именно таким образом стал Волшебником первого ранга?

Зедд выпустил ее руку.

– Ладно, ты меня сюда притащила. Что же ты хочешь?

– Сначала нужно проверить, нет ли здесь еще кого-нибудь.

Они пошли вдоль полок, каждый со своей стороны, причем Энн то и дело поглядывала, не сбежал ли старый чародей. Впрочем, если старик попытается улизнуть, она вернет его с помощью Рада-Хань, и он прекрасно об этом знает.

Ей нравился дедушка Ричарда, но ей было необходимо взрастить в нем ненависть, он должен быть в ярости и охотно ухватиться за шанс отомстить, который она ему предоставит.

Они дошли до конца хранилища и не обнаружили ни единой живой души. Энн поцеловала палец, на котором обычно носила кольцо, и возблагодарила Создателя.

Она запретила себе переживать по поводу смерти сестры Бекки, сказав себе, что ей вряд ли доверили бы охранять библиотеку, если бы она не присягнула Владетелю. Энн старалась не думать о невинном нерожденном младенце, которого тоже убила.

– Что дальше? – рявкнул Зедд, когда они встретились в конце хранилища возле одного из малых залов.

– Натан сделает свое дело. А ты должен сделать свое, осуществить вторую часть того, что необходимо. Три тысячи лет назад на Дворец были наложены чары. Я сумела определить, что это двойной кокон.

Брови Зедда взлетели вверх. Любопытство перевесило возмущение.

– Ничего себе! Никогда не слышал, чтобы кто-то был способен сплести двойной кокон. Ты уверена?

– Сейчас никто не может сделать такое, но волшебники прошлого умели.

Зедд, уставившись в пространство, задумчиво потер бритый подбородок.

– Да, они обладали такой силой. – Он поглядел на нее. – А зачем?

– Чары охватывают землю, на которой стоит Дворец. Внешний щит, который мы оставили Натану, это оболочка, которая создает условия для существования второго кокона. Чары здесь, на острове, связаны с другими мирами. И помимо всего прочего, замедляют время. Поэтому мы и стареем гораздо медленнее, чем люди, живущие за пределами действия чар.

Старый волшебник некоторое время обдумывал услышанное.

– Да, пожалуй, это все объясняет.

– Нам с Натаном почти по тысяче лет, – не глядя ему в глаза, продолжала Энн. – И восемьсот из них я была аббатисой.

Зедд одернул свой балахон.

– Я знал об этих чарах и о том, что они продлевают жизнь, чтобы у вас было время делать вашу дурацкую работу.