Третье пришествие

Далее пришелец уверенно приблизился к кровати. Мерцающие искры, рассеянно пробегавшие по его телу, а может быть, по его костюму, вдруг начали концентрироваться и перемещаться вверх. От этого головной отросток стал светящимся, причем, светился он с порядочной яркостью, сравнимой с лампой ночника. Это продолжалось недолго. Голова гостя померкла. Потому что искры принялись стекать вниз, на плечи, переползая в руки. Там собрались, накопились, образовав общие светящиеся полосы. После этого с длинных шестипалых ладоней осыпались на лоб Венсана.

Клаус вышел из оцепенения.

— Что, что это значит?!

— Полагаю, лечение, — сказал ДВ.

— Разве лекарство может пройти сквозь кожу?

— Почему же нет, если врач способен пройти сквозь стену.

— А, да. Как считаешь, это опасно?

— Всякое лечение немного опасно, не без того. Даже больно бывает. Кофе хочешь?

— Ну ты и флегма!

— Знаешь, здесь я с тобой согласен. По-моему, в экспедицию меня отобрали из-за психологической устойчивости.

— Так. И что нас ждет дальше?

Виктор Ингрэм с редкостным дружелюбием помахал рукой экрану.

— Да мало чего. Визит окончен, помощь оказана. Думаю, коллега сейчас удалится.

— Откуда знаешь?

— У хорошего врача всегда мало времени. Так было, есть и будет. Во все времена.

— Аминь. Откуда знаешь, что он хороший?

— Это ж сразу видно. Даже страдающим миопией. Впрочем, сдается мне, что нас посетил не сам врач. А его копия, двойник, альтер эго. Подмастерье. Обученная тень, так сказать. Молекулярный робот.

— Послушай, Виктор, а ты сам не машина?

— Клаус! Для питомца бундесвера у тебя редкостное воображение. Ты в самом деле тот, за кого себя выдаешь?

— Один — один.

— Это потому, что я сегодня добрый.

— О, да. Добрец добрецом.

— Надо будить полковника, — сказал добрец. — Изучив обстоятельства, я только что признал его годным к нестроевой службе. В кризисных обстоятельствах.

— А у нас кризис?

Доктор удивился.

— Пришелец на борту. Разве этого мало?

С пришельцем между тем происходили весьма примечательные метаморфозы. Коллега действительно решил удалиться. Но сделал это оригинальным, доселе неизвестным для земных врачей способом. Его фигура вдруг оплыла, сделалась ниже. Потом и вовсе распласталась по полу, быстро обесцветилась. Некоторое время на пластиковом покрытии еще угадывалась лужа прозрачной жидкости.

— Да-а, — сказал Клаус. — Такое мы уже видели. Не очень давно.

Лужа высохла. А может быть, впиталась в пол, под которым находилась внешняя обшивка «блина».

— Вот, значит, как они проходят сквозь преграды. Просачиваются.

ДВ молчал. С помощью кибернетического манипулятора он успел взять у Венсана пробу крови, провел исследование, после чего погрузился в изучение результатов экспресс-анализа. И, судя по редкому для него благостному выражению лица, много чего увидел.

Самым важным оказалось появление в сыворотке больного нескольких новых белков. Чуть позже, с помощью электрофореза, пара из них была идентифицирована как разновидности гамма-глобулинов, то есть антител, очень полезных для Венсана, но для науки совсем не новых, — на то она и инфекция, чтобы иммунитет вырабатывался.

Однако имелась еще одна фракция неизвестного предназначения. Белок из нее следовало как можно быстрее размножить в условиях in vitro, вне организма, чтобы всесторонне изучить. Интуиция и весь немалый опыт подсказывали доктору, что именно в нем, в этом белке, заключается как разгадка заболевания, так и ключ к исцелению. Ну и конечно же, причина визита необычного врача.

ДВ позвонил доктору Очоа.

— Дэвид, нужна твоя помощь. Придется использовать технологию полимеразных цепных реакций.

— Цепных реакций? — удивился Клаус. — Причем тут А-бомба?

— А-бомба тут ни при чем. Цепные реакции возможны не только в уране, но и в живой природе. Если ты не против, разумеется.

— Я? Нет, нет, я не против цепных реакций. Если в мирных целях.

— Тогда разреши оторвать Дэвида от лишайников.

— Вообще-то русские против. Но я разрешаю. Скажи, можно ли считать, что наш француз спасен?

— Узко мыслишь, тевтон. Сильно подозреваю, что спасен не только Венсан, спасены поголовно все французы. И не только они. Теперь мы сможем приготовить вакцину для кого угодно, хоть для всего населения Земли. Даже для шотландцев. Если ты не будешь мешать, конечно.

* * *

— И никакого желания вступить в контакт? — переспросил Эдвин. — Пришел, увидел, исцелил?

— Именно так.

— И… все?

— Возможно, за контакты с родственниками ему не платят, — хмыкнул Клаус.

— Я спрашиваю не про родственников. Почему он вылечил только Венсана? Разве у остальных другая болезнь?

— Нет, — сказал ДВ. — Та же самая. Но теперь мы можем справиться сами.

— Значит ли это, что пришелец имел представление об уровне наших возможностей?

— Такое объяснение напрашивается.

— Тогда он многое о нас знает. И, наверное, давно.

— Почему именно он? — спросил Григорий.

— Он, она, оно — это несущественно. Важно другое. Есть внешняя сила, которая наблюдает нас, когда захочет. А мы ее не видим и абсолютно ничего о ней не знаем.

— Ну не совсем так, — возразил доктор Очоа. — Кое-что понятно.

— Например, что?