Третье пришествие

Он не сразу сообразил, откуда перед ним вдруг появилась лопата с отточенной титановой лопастью и черенком из титановой же трубы.

Следом за первой лопатой появилась вторая, уже не штыковая, а совковая. Потом последовали кирка и ломик. Наконец в воронку упали два кислородных баллона.

Некоторое время казалось, что все это посылало само смилостивившееся марсианское небо. Действительность оказалась проще, прозаичнее, зато куда надежнее. На краю раскопа стоял человек в скафандре.

— Ну что, мужики, умаялись?

— Долгонько вас ждать пришлось, месье, — нелюбезно сообщил Венсан. — В пробке застрял?

— Во-во, в пробке.

— А где остальные?

— А там, — Григорий ткнул пальцем в небо.

— Так ты что же, один прилетел? — все же удивился Венсан.

— На тот случай, если вам тут надоест.

Тут до Венсана дошло.

— Ну ты и орел!

— Воробей, — расхохотался Григорий. — «Спэрроу-2». А чего такого? Делов-то… Видел бы ты мою посадку в провинции Балх.

— Это где?

— Афганистан. Ну талибы, наркотики, стрельба и все такое прочее. Да двенадцать тонн снарядов на борту.

— А, — сказал Венсан. — Афганистан — это да. Производит впечатление.

Григорий склонился над Эдвином и приложил перчатку к шлему.

— Сэр! Приношу извинения за то, что невольно нахожусь выше вас. Счастлив доложить, что на борту второго посадочного модуля все в порядке.

— Ну и ладно, — миролюбиво сказал Эдвин. — Поздравляю с прибытием на дружелюбную планету Марс, подполковник. Тут Венсан пытался выразить вам нашу благодарность, но у него как-то не заладилось. Прямо и не знаю из-за чего.

— Думаю, сэр, он все еще русские обиды Наполеона переживает.

— Давайте-ка за работу, марсокопы, — пробурчал Венсан, тщательно очищая рукав от песка.

— За этим и прилетел. Я ведь парень-то простой, деревенский, из Мотыгинского района. Слышал про такой?

— А то как же, — соврал Венсан. — В НАТО хорошие карты.

— Не помогут вам карты. Ни топографические, ни таро. До святого места именем Мотыгино ваша НАТА ни в жизнь не доскачет.

Венсан ухмыльнулся.

— Что, мотыгинские танки не дадут?

— Нет, мотыгинские медведищи. По дружбе сообщаю: обучены нападать из берлог. Могут перемещаться на подводах, прятаться в дуплах и десантироваться с парашютами.

— С транспортных монгольферов?

— В лапы попадаться не советую. Озверевший мотыгинский медведь снимает показания с головы.

— А потом пьет водку и идет париться в баню?

— Ну если бурый. Белые медведи в прорубях купаются. Сам понимаешь, войска-то зимние, жару плохо переносят. Но водку тоже любят.

Венсан уронил лопату и беззвучно затрясся.

— Эй! Ты давай копай, копай, не отлынивай. Между прочим, Земля предлагает рыть не яму, а траншею. Потому что богу войны она больше понравится. И чтоб, значит, быстрее получилось.

— А то бы мы сами не догадались, — фыркнул Венсан. — Медведь мотыгинский.

* * *

Догадаться-то догадались, но вот провозились и не день, и не два. Лишь на следующие сутки удалось открыть шлюзовую камеру, да и то лишь одну.

— Уф! — сказал Григорий. — Дальше-то что, командир?

С двух сторон угрожающе нависали стенки узкой щели. Лезть в люк не хотелось. Однако ресурсы «Спэрроу-1» следовало пустить в дело. Уж больно много сил и денег было положено на то, чтобы он оказался на Марсе.

— Я буду ночевать здесь, — сказал Эдвин. — А вы возвращайтесь-ка на «Спэрроу-2».

— Погоди, а если опять засыплет?

— Опять откопаете.

— Рискованно, Эдди.

— Ты думаешь, на нас свалится второй метеорит?

— Трудно представить, конечно. Но Марс ведь большой, а первый почти попал в «Спэрроу»! Не странно ли, а? Что, больше некуда было падать?

Эдвин махнул рукой.

— Попал — не попал… Совпадение маловероятное, но возможное.

— Да, но даже отдаленное падение может вызвать опасные сотрясения грунта. Оползень очень неустойчив. Пройдут тысячи лет, прежде чем это, — Григорий показал на стенки траншеи, — прежде чем это слежится. Понимаешь?

— Кислород, воду, остатки электроэнергии, словом, все, что есть на борту «Спэрроу-1», необходимо использовать до конца. Гибель «Калифорнии» до безобразия сократила программу. Нужно беречь все остатки.

— Твердо решил?

Эдвин вздохнул.

— Хозяйственный ты мужик, Эдди. При Сталине тебя бы раскулачили.

— Что значит raskulachili?

— А, нормальному гуманоиду не понять. У вас ведь не было мрачного большевизма.

— Нет. Только невинное рабство.

Эдвин полез в люк. Кислород в его баллонах практически иссяк, а подключать аварийный еще раз не хотелось. При проколе мембраны игольчатым штуцером возможен краткий контакт с марсианской атмосферой. Ни к чему это, господа. Когда голова находится в шлеме, даже нос не вытереть.

* * *

— Осторожней со мной, — предупредил Го. — Я одичал.

Он сидел за стеклянной перегородкой. Грустный, небритый, плохо накормленный. Зато совершивший большое научное открытие.

— Знаешь, — сообщил Го, — приборы «Спэрроу» закончили анализ образцов грунта, добытого нашей маленькой буровой установкой.

— Эге! Так-так.

— Представь себе, обнаружены органические вещества.

— Ни больше и не меньше?