Третье желание

– На сегодня, я думаю, магии хватит.. – пробормотал старик, устало опускаясь в давно побитое молью кресло.

Он скрестил пальцы и опустил голову. На умнейшего учителя грустно было смотреть. Потрёпанная мантия была такой пыльной, что казалась серой. Помятый и не менее пыльный колпак сполз на затылок. Лицо избороздили глубокие морщины. Длинные седые волосы спутаны и давно не мыты. Пальцы крючковатые, скулы выступают. Смуглая кожа обтягивает тонкие худые руки. Но есть куда более поразительная черта в маге. Ясные блестящие черные глаза. Точнее, черными их назвать сложно, но четкую линию зрачка разглядеть было почти невозможно. Лишь постепенный переход от черного к темно-коричневому.

Задумчивый взгляд чародея был устремлён в окно.

Снаружи донёсся какой-то шум. Небольшой дворик наполнило конское ржание…

Лекарь у Линары

В простой и уютный домик на окраине города пришел лекарь. По скрипучей лестнице он поднялся на второй этаж, где находилась больная.

На застеленной постели, где недавно был муляж из подушек, лежала измучившаяся женщина. От неё ни на минуту не отходил уже знакомый нам мальчонка. Лекаря же привел старший брат – Раул.

– Линара! Что стряслось? – воскликнул доктор. Он хорошо знал эту семью. В городе он был единственным, способным лечить человеком. Горожане уважали его и немного побаивались.

Женщина не повела и бровью. Она рвалась на части. Тело неподвижно лежало в спальне, а сознание было где-то далеко. Взгляд Линары был уперт в потолок, но она не видела перед собой ничего.

– Прошу вас, помогите! – взмолился Оквин.

С матерью остался Раул, а младший сын, схватив знахаря за руку, вышел за дверь. Заскрипели ступени. Послышался взволнованный шепот и всхлипы. Буквально через минуту дверь спальни открылась. На пороге стоял только Оквин.

Лекарь ушел за нужными травами, зельями и настойками. Он вернулся под вечер. Был бледным и взволнованным. Руки тряслись. Сперва он подозвал Раула. Высокий, длинноволосый брюнет с аккуратными чертами лица вышел из комнаты.

– Я давно знаю вашу семью, Раул, – начал лекарь. – Я желаю вам только лучшего, ибо все члены вашей семьи для меня очень дороги.

– Скажите, Асклепиус, поправится ли мама? – в глазах юноши заблестели слёзы.

– Она здорова.

– Но как же? Ведь…

– Она здорова физически. Тело её полно энергии и жизненной силы. Тело, но не душа. Она может уйти – её сознание не хочет жить.

– А как же моя сестра? Неужели она… она… – слова заблудились где-то в горле. Нечем было дышать. Чья-то ледяная рука сдавила сердце.

– Послушай, мой мальчик. Ты – старший сын. Отец уже ушел твой, и мать осталась одна. У тебя есть мать и брат. Они – твоя обязанность. Уйдешь туда и ты – и ничего их уже не удержит, – сказал лекарь, взяв юношу за плечо.

– Но как же…

– Мой наставник, мой мудрый учитель умеет читать биополе. И, к сожалению, биополе твоей сестры он не прочел сейчас; он его не увидел.

По лицу Асклепиуса потекли слёзы, но голос его почти не дрожал. Великая выдержка свойственна всем воистину мудрым людям.

– Да, она ушла. Мне жаль. Но я знаю, как не позволить уйти твоей маме. Я знаю, какой смысл вдохнуть в её жизнь, чтобы она осталась. Это нелегко. И только ты сможешь это сделать. Готов ли ты?

– Да, я готов, – ответил Раул без раздумий.

– Тогда слушай…

Возвращение к жизни

– Аккуратнее, олухи! Не дрова несёте!

Двое слуг затряслись, как лопухи на ветру. На носилках, повторяя колебания, заходило ходуном безжизненное тело.

– Испепелю! Прекратите трястись! Аккуратнее!

Пока сотворенные слуги несли тело в башню, конюх возился с Гермесом.

В небольшом замке раньше конюшни не было, и старцу пришлось тратить силы и на её создание. Но потрудился он на славу. Один-единственный денник был просто идеальным. Постилкой на полу служила не солома, а опилки. Уже поставлены чистая вода, овёс и солёный лизунец. Рядом помещение для купания и место хранения конной упряжи. Словом, маг предусмотрел всё.

Соловый встал на дыбы. Замолотил по воздуху копытами. Раздалось сердитое ржание. Гермес рванулся к башне, но конюх удержался на ногах и ещё крепче сжал узду. Вскоре Гермес оказался в своем деннике. Зарешеченное окно выходило на башню, в которой в это время…

Прекрасная девушка лежала на тахте. Несмотря на смертельную бледность и синеющие губы она была очень мила. Плотно сомкнутые веки, засохшая струйка крови из уголка рта. Тело продолжало медленно остывать. Стрела прошла почти что навылет. Из живота торчало лишь окровавленное оперение.

– Кто же тебя так, милая девушка?– пробормотал старик. – Кто и за что?

Он отломил наконечник и рывком выдернул стрелу. Покрутив в руках, маг отбросил обломки.

На запыленной полке, среди внушительной стопки книг и вороха бумаги, стоял крохотный хрустальный пузырёк. И хотя он стоял на этом месте уже давно, на нем не было ни единой пылинки. Внутри находилась прозрачная жидкость. Старец открыл его, зачем-то понюхал и вылил жидкость на рваную рану. Когда чародей закупорил сосуд, в нём оказалось зелья столько же, сколько было изначально.

Рана постепенно затягивалась, и очень скоро вовсе исчезла.