Третьего раза не будет! (СИ)

Когда в воздухе засвистели палки, я зажала рот рукой, чтобы не закричать. Это было совсем не похоже на тренировочный бой! Во-первых, все двигались очень быстро, во-вторых, мальчишек никто не жалел! Одноногий с протезом двигался ловко, как чёрт, легко отбивал деревянной ногой удары даже на уровне пояса и без усилий балансировал на здоровой правой конечности, а палкой задавал жару детям.

Деревянная жердь со свистом рассекала воздух и летала с одной стороны в другую. Сыновья старались достать соперника палкой или подбить под колено опорную ногу, но каждый раз лишь получали размашистые удары по спине или бокам. Сильные удары!

У меня сердце сжалось в тугой комок. Хотелось накинуться на одноногого со спины и хорошенько отпинать, чтобы не смел трогать моих детей! В груди бушевала ярость. Инстинкты требовали кинуться в бой и остановить эту вакханалию.

Но Алекс и не думал прекращать!

Он боролся со своим противником, и было видно, что соперник ему попался неслабый. Оба двигались с неимоверной скоростью, взмахи палок мелькали перед глазами, и только громкий вибрирующий стук ритмично раздавался над площадкой. Наконец муж повалил своего противника на землю и переключился на одноногого. Тот сначала отбивался, но когда Алекс начал его теснить, использовал очередной Сашкин выпад, перехватил его палку рукой, рванул на себя, развернул мальчишку спиной и прижал палку к его горлу.

— Труп, — констатировал одноногий и тут же отпустил сына.

Схватка тут же остановилась, а расстроенный Саша едва сдерживал злые слёзы.

Желание взять в руки палку и отмудохать ею инвалида захватило меня до такой степени, что аж руки в кулаки сжались.

— Это тебе урок, малец. Нельзя судить противца по внешности, — усмехнулся одноногий, отпуская сына. — Бойцы из вас, как танцовщица из козары. Но батька ваш, чай, не совсем про́падень, чему-то да научит. Слухайте батьку, птенцы. И коль уж противец ухватился за копьё твоё, то ты не тяни на себя, как дурень, а пущай, а лучшее толкай, чтоб повалить. Подь сюды, покажу тебе.

Несмотря на подрагивающие книзу уголки губ, Сашка подошёл и движение повторил. Лёша тоже попробовал. Получалось плохо, одноногий ругался, часть слов я вообще не понимала, а другая никак не выстраивалась в логически понятную цепочку, в основном там было про каскарров, гайронов, вихранов, лопоухих желторотиков и задницы.

Алекс только посмеивался, глядя на разворачивающееся шоу.

Я подошла на площадку и тоже взяла в руки палку. Хотелось ткнуть в одноногого так, чтоб он запомнил, но результат получился, как у Сашки, — оказалась в крепких объятиях инвалида, да ещё и обидный шлепок пониже спины схлопотала.

Это вывело меня из себя окончательно.

— Ать, оно ж таперича понятно в кого мальцы такие косорукие. Мамаша их ещё хужей! — прокомментировал одноногий. — Ты, девка, в ногах при ходьбе не путаешься? — заржал он.

Это было уже слишком! Я швырнула в него палку и даже немного попала.

— Вы забываетесь! — зашипела я. — Я уж было подумала, что вы ветеран войны, но, судя по всему, ногу вам отрезали за поганый язык.

— Так и було! — заржал второй мужик, а одноногий ничуть не оскорбился, напротив, развеселился ещё больше.

— А неча, девка, на правду обижаться! У тебя, вон, колени деревянные, в детстве, шоль, не рассказали, что иногда сгибать их надобно? Так я тебе подсоблю, подучу по доброте душевной.

— Оставьте вашу доброту при себе, у меня есть учителя! И я вам не девка!

— А хто, мужик, шоль? Коли так, то совсем дело дрянь, мужик из тебя, как из дерьма рогатина. А учитель твой бестолóковый, бережёт больно. Коли палкой по хребту охаживать, то толк будет, а коли пылинки сдувать, так и смыслов нетуть в таких упражнениях. Во взаправдашнем бою быстро тебя, неумеху, раскатают, вякнуть не успеешь.

— Зайтан, прошу вас выбирать выражения, — вмешался Алекс. — Моя жена непривычна к такому обращению, все эти недочёты я и сам вижу, но занятия наши ещё только начались.

Обиженная слишком мягкой реакций Алекса, я фыркнула и ушла обратно в свою комнату, а он продолжил заниматься с мальчишками.

Вот вернётся, тогда я ему всё скажу, что думаю о таких боях!

Глава 17. Недоскандаленный скандал

Анна

До возвращения Алекса я успела осмотреться и даже искупаться. Душа тут не было, вместо него — тазик с прохладной водой, ковшик и забранная металлической решёткой дырка в отделанном камнем полу. Мыться из тазика с ковшиком я, как любой россиянин, умела, но не любила. В общем, купание настроения не прибавило.

Когда муж вернулся, я, вместо того чтобы дуться, обижаться и ждать, что он сам поймёт и осознает, решила сказать о своих чувствах, как взрослый адекватный человек. Ртом.

— Алекс, мне было неприятно, что этот дед называл меня девкой и так грубо разговаривал.

— Аня, он из простых крестьян, такие девками называют молодых девушек. Считай комплиментом. Замужнюю и детную, он мог тебя бабой назвать, думаю, это тебе бы ещё меньше понравилось.

— А наших сыновей косорукими тоже нормально называть?