Трэтеры (СИ)

После такого разговора с вездесущей бабкой душа была не на месте. Но на следующий день намечался праздник совершеннолетия сына, и портить ему настроение своими расспросами, гей он или бабке померещилось сослепу, я не стала. Нутром чувствовала, что соседка окажется права. И что с того? Он мой сын. Я его люблю любого. Было бы лучше, если бы с ним что-то случилось, но зато он предпочитал девушек?! Ну, бред же?! Бред!

Я знала, что вечером Витя собирается отмечать со своими однокурсниками в баре. И именно поэтому пришла домой пораньше, чтобы успеть поздравить первой до того момента, как он уйдет.

Щелкнул дверной замок. И Витька, заскочив в коридор, принес с собой уличную весеннюю свежеть.

— Мам, ты дома? А чего так рано?

— А как же иначе? — чмокнув в щеку предусмотрительно склонившегося ко мне сына, потрепала его по голове. — Я же должна была подарить подарок. Надеюсь, я успела первой?

— Ну… как тебе сказать, — хитро подмигнул, приобняв меня, так и двигаясь в сторону кухни. — Есть хочу, умираю.

— Все готово, все ждет только моего именинника! Ух, вымахал, скоро со стульчиком бегать буду, чтобы в щеку чмокнуть.

— Я тебе персональный выберу, именной, — в шутку поцеловав меня в макушку, шустро увернулся от моего полотенца, которое я решила использовать в качестве оружия и слегонца шлепнуть по взрослой попе.

— Есть хочууу…

— Ой, дитятко не кормлено! — подмигнув хохочущему сыну, быстренько накрыла на стол.

Ничего праздничного устраивать не стала, решив лучше побольше выделить ему денег, чтобы оторвался по полной со своими сверстниками. Большой же. Да и такая дата бывает лишь раз в жизни!

— Ммм… вкусно. Пальчики оближешь. Мам, тебе надо было идти на повара.

— Ешь, обжорка. Какой повар? Я не люблю готовить, сам знаешь. Ты надолго хоть собираешься? Завтра тебя ждать или как? — я с материнской тоской, понимая, что сын вырос, жадно ловила все его жесты и взгляды. А может, не только потому, что боялась в скором времени остаться совсем одна, но и… чувствовала…

— Утром жди. Бухого, помятого и с вонью от перегара. Жди меня, и я вернусь, только очень жди, — выдал он, дирижируя вилкой.

— Фу, — рассмеялась я. — Все девчонки разбегутся от такого красавца.

Он как-то резко напрягся, и я понимающе вздохнула. И спрашивать не надо, так все ясно.

— Знаешь, Вить, если даже и не девчонки… — сын нервно вскинул на меня глаза. — Ты все равно мой сынуля. И любить я тебя буду точно так же, как раньше. Понял?

Он судорожно сглотнул. Отложил вилку и, обойдя стол, опустился передо мной на колени, прижался ко мне. Я привычно погладила белокурые вихры. Сердце неприятно защемило.

— Мама, — выдавил он хрипло. — Спасибо.

Много ли матери надо? Душа, она же не железная…

— Решил волосы отрастить? — взяв себя в руки, постаралась скрыть волнение в голосе, вымучив улыбку. — Бантик куплю.

— Покупай. Если купишь именно ты, я буду его носить.

— Иди, кушай, подхалим ты мой, — взъерошив шелковистые волосы, отправила доедать. — Волнуюсь я что-то, Вить. Ты никогда по барам не ходил, может, лучше куда на турбазу, или у кого дома соберетесь?

— Мам, не заморачивайся. Сейчас так все отмечают, — пожал он плечами, продолжая уминать салат и пюрешку. — Не волнуйся, мам, ты проснешься, а я уже дома. И не заметишь, что блудного сына всю ночь не было.

— Ладно. Действительно, пора уже и привыкать, что ты у меня вырос. Главное, паспорт с собой возьми, если пить собираешься. Мало ли, спросят. И, Вить, не пей много. Еще отравишься. И в ларьках выпивку тоже не покупай. Там всякую гадость продают.

— Мам, ты как наседка. Я все прекрасно понимаю. Ну, не переживай. Честно. Все будет хорошо.

Телефонный звонок. Сын быстро перебросился непонятными фразами с собеседником, подскочил и, дожевывая на ходу, рванул в свою комнату. Переоделся. И уже в коридоре, с улыбкой демонстративно положив паспорт в карман, махнул мне рукой.

— Буду поздно, не жди. Люблю тебя, мам.

— И я тебя люблю. Будь осторожен.

Будь острожен… осторожен… осторожен… Кто же знал?!

Полночи я проворочалась, все не могла уснуть. Ближе к шести утра, плюнув на то, как отнесутся к моему звонку друзья сына, набрала его номер. Телефон сына оказался недоступен. Я набрала еще три раза с интервалом в полчаса. Бесполезно. В душе все нарастала и нарастала тревога. Вроде понимаю, что он может прийти и под вечер, гуляет молодёжь, а успокоиться не могу.

В восемь утра, минута в минуту, раздался звонок в дверь. Руки сами выронили телефон, а в душе что-то оборвалось, образуя пугающую пустоту. На ватных ногах я дошла до двери и, не спрашивая, кто за ней, открыла.

— Гражданка Родожова Марина Михайловна? — два молоденьких полицейских с покрасневшими от недосыпа глазами и мрачным выражением лиц мне совсем не понравились.

— Да, — во рту все пересохло, а в голове зашумело.

— Гражданин Родожов Виктор Сергеевич кем вам приходился?

— Сын. П-приходился?

— Мне очень жаль. Но сегодня после анонимного звонка был найден труп вашего сына…

Пол стремительно завращался, и меня накрыла спасительная темнота…