Третьи лица (СИ)

Она вышла на тракт и приготовилась идти вперед всю ночь, но затем благоразумно отошла в сторону и скрылась за кустами: без магии она теперь беззащитна, да и кто знает, кто ночью шляется по этим заброшенным дорогам. Распоров кинжалом верхний слой мешковины, она закинула меч на плечо и двинулась вперед, размышляя над своим будущим.

Ей всем сердцем хотелось его найти, обнять, снова почувствовать вкус его губ, но что если он ее уже не помнит? Смерть меняет людей, так говорила мама, да и если помнит, то наверняка спросит, что она делала без него. И что она ответит? Убивала кровожадных зверушек и спала с каждым встречным в борделях в надежде наконец отделаться от мучившей ее любви? Поймет ли он ее? Простит ли? И вообще, с какой это стати ей просить прощения? Это он ее бросил, это он умер и оставил ее одну, так что пусть сам вымаливает прощение на коленях. Вот так вот!

Шагов через сотню дорога заметно потяжелела. Кочки встречались буквально на каждом шагу, из-за кустов выглядывали непонятные движущиеся лозы, которые так и тянулись к ее ногам и хотели вонзить шипы в кожу, но встречали лишь острие кинжала, а из глухой чащи за ней точно кто-то наблюдал. Кто это был, она так и не заметила (черт, как бы пригодилось сейчас ее ночной зрение!), но его взгляд так и не сходил с ее одинокой темной фигуры, освещаемой светом какой-то странной и поразительно огромной круглой луны.

Нет, здесь что-то точно не чисто. Во-первых, какое время года? Клинницы, на которые Лори изредка натыкалась в пути, растут только летом, когда мало влаги, а рыжая гверна от простуды расцветает только в самую холодную зиму, но ее здесь было просто завались – хоть жри, хоть выпалывай. И столько ягод в одном месте в своей жизни она еще не видела. Девушка сорвала горсть каких-то мелких желтых плодов с деревьев (кстати, хвойные здесь росли вперемешку с лиственными) и покрутила их в руках, пытаясь понять, что здесь ядовито, а что нет. Правда через несколько часов голод все же взял свое, и она, отбросив в сторону пустые подозрения, съела аж десять штук, а потом у нее прихватил живот, и ей пришлось порядком задержаться у какой-то старой мраморной колонны, поросшей мхом и вьющимися колючками.

Всю оставшуюся дорогу Лори только и делала, что громко ругалась на всех трех языках (ее познание в последних двух ограничивалось лишь оскорблениями) и клялась себе больше не есть все подряд, даже если это будет ее последний день перед смертью. И она так и продолжала бы клясть все, на чем стоит этот мир, если бы лес вдруг не закончился, а тракт внезапно не оборвался, словно откусанный каким-то зубастым великаном.

Девушка замерла и пристально с недоверием потрогала носком остроносой туфли на маленьком каблучке иссохшую серую землю, сплошь покрытую пеплом и обгоревшими остатками костей. Лори перевела взгляд чуть выше и раскрыла рот в беззвучном крике. Вся земля перед ней была полностью уничтожена, и этот мертвый участок доходил до самого горизонта. Выглядело все так, будто кто-то специально поливал почву маслом и методично уничтожал сантиметр за сантиметром, желая сгубить здесь всю жизнь. Ну, по крайней мере, это ему точно удалось.

Сверток за ее спиной дрогнул, сильным порыв ветра подтолкнул ее вперед, и Лори, покачнувшись, оказалась как раз на пепельной земле, от которой в воздух тут же поднялось облачко праха, а под ногами хрустнули старые кости. Без сомнений Эйнариколь направлял ее вперед, но она опасалась. Нередко ведьмы совершали нечто подобного рода: рассердившись, они проклинали, бывало, и целые дворцы, и те в один миг уходили под землю, сгорая в пучине бездны, а вместо них оставались вот такие вот выжженные поля, на которых еще долгие годы ничего не росло. Но – вот холера! – кто же способен сделать нечто настолько грандиозное? Тем более что в этом мире магией и не пахнет?

«Том», - возникла в ее голове мысль, и Лори вспомнила того демона, что тот создал просто из воздуха. Зрелище, скажем так, было не из приятных…

Присев, девушка сложила ладонь правой руки лодочкой и зачерпнула немного пепла вперемешку с костями. Вдохнув воздух, буквально пропитанный страданиями и болью, она внимательно рассмотрела кости и едва сдержала горестный вздох: то, что здесь произошло, случилось не меньше сотни лет назад.

Ее голова закружилась. Она поднялась на ноги, перед глазами все рябило от серости мертвого пейзажа, а сердце щемило от горя. После такого навряд ли выживет даже демон. Остается только надеяться, что это был не Том. К тому же, целая сотня лет… Если здесь нет магии, вдруг он погиб от старости? Нет, невозможно, ведь он умер только пять лет назад.

Нет, хватит!

Меч позади снова вздрогнул, призывая ее скорее идти вперед. Успокоившись, девушка еще раз взглянула на серые пустоши и недоверчиво нахмурилась. Вопросов становилось все больше.

У нее теперь нет магии, но, видя перед собой этот гигантский пустырь, она могла с уверенностью сказать, что недостатка волшебства в мире в общем-то нет. Значит, это не мир смерти, тогда куда она попала? И почему она не может дотронуться до своих чар?