Третьи лица

Лори, не сдержавшись, без стеснения расхохоталась, всю усталость и грусть как рукой сняло, она даже забыла про Кровавый Храм и то озеро крови, которое сейчас там бурлило подобно какому-то горячему источнику или гейзеру.

- Давай уже быстрее, олух, - поторопила девушка Тома. – Я ж сейчас замерзну насмерть.

Тот с проклятьями вскочил и в два прыжка добрался до ее кровати. Крякнув, он лег рядом, борясь с неловкостью, и кое-как устроился на самом краю, стараясь вообще к ней не прикасаться. Девушка выдохнула сквозь зубы. Ну, как ему еще намекнуть, а?

- Хочешь, расскажу одну историю?

- Давай, - тут же согласился Том.

Она попыталась вспомнить хоть одну, которую ей рассказывала в детстве мать.

- Жил как-то на свете старый леший Курремакеррук, - начала она, на ходу припоминая остальную часть легенды. – Жил он в глухом лесу в окружении одних пчел да деревьев, и не было у него ни сыновей, ни дочерей, хоть и желал он наследников больше всего в жизни. Долго он жил на свете, многое успел повидать, но куда ни ходил он, к кому ни обращался, а никто так и не сказал, где же взять себе ребенка. И вот однажды шел он в сторону речки, дабы воды попить, а в кустах глядь – и полено лежит. И догадался старый Курремакеррук, взял он это полено домой, высек из него нового лешего – ну, прямо точь-в-точь он сам в молодости! – и оживил его с помощью своей лесной магии, всю силу истратив, а полено вдруг ожило. Радовался старый Курремакеррук, радовался, да нарадоваться не мог своему новому сыну. Весь год он его воспитывал, в лесу учил, что да как, знакомил со всеми, кого знал, но однажды стало сыну плохо. Долго горевал леший, все места себе не находил, и дала ему совет одна кикимора с болота. «Отпусти его», - говорит, - «из дома, чахнет он здесь! Он ведь магией порожден, да к магии и тянется». Понимал Курремакеррук, что если сына отпустит, то погибнет тот, и не увидит он его больше, но тяжко лешему было смотреть на его мучения, и отпустил он сына.

- А конец? – уже сквозь сон спросил Том.

- Это все.

- То есть? Что с сыном случилось-то?

- Возвратился туда, откуда пришел. Погиб то есть.

- Глупо как-то. Если леший знал, чего тогда не остановил? Почему дал умереть?

- Не мог по-другому, он ведь не бессмертный. Когда-нибудь он бы отошел в мир иной, кто бы о его сыне заботился? Вот он и решил, пусть тот самостоятельную жизнь начинает, пока он жив. А коли сын погибнет, то, значит, так и должно быть.

- Ясно.

- Том?

- А?

- Останься, пожалуйста! Здесь твой дом, здесь ты можешь жить, не боясь за себя. И здесь… здесь я, - ее голос предательски сорвался.

- Знаю, - коротко ответил он. – Но не останусь.

Она кивнула, понимая, что уговаривать его бесполезно.

- Том?

- М-м-м?

- Обними меня.

И он послушно обнял, а ей вдруг стало так тепло и хорошо, что хотелось просто остановить время и остаться в этой секунде на всю жизнь. Но, к сожалению, такое просто невозможно. А жаль… Как же жаль, что не придумали еще такого заклинания!

По ее щекам потекли горячие горькие слезы, но она не обращала на них внимания. Ей было хорошо, но Лори понимала, что в любой момент все это может закончиться. Лишь бы не сегодня, не сейчас.

- Анна? – смущенно окликнул он ее.

- Чего?

- А можешь, кхм, так не прижиматься?..

***

Лори боялась открывать глаза. Боялась и сама ненавидела себя за это. В конце концов, она – свободная ведьма, а не обычная городская девчонка, так какого черта! Хотя теперь ей казалось, что разницы между этими двумя личностями нет и вовсе: обе женщины, и обе глупые.

Набравшись смелости, она проснулась и сразу же обнаружила, что дом пуст.

Она вздохнула и смахнула слезы со щек. Девушка знала, что он уже ушел и никогда не вернется. По крайней мере, не к ней.

Даже вчера, лежа с ней в одной постели (ничего так и не случилось), он так и не сдвинулся с места, словно опасаясь чего-то, а в своих ежедневных кошмарах истошно звал Нессу. Похоже, единственное, что их с ним связывало – ее мать.

Девушка поднялась с кровати, устало натянула лежащее на стуле грязное платье и села за стол, на котором в тарелке лежало специально подогретое для нее вчерашнее рагу. Лори взяла ложку и вдохнула приятный аромат тушеного мяса и специй.

- Еще теплое, - пробормотала она, попробовав рагу на вкус. – Значит, ушел недавно.

И, причем, тайком, даже не попрощался!

Лори снова выругалась, но теперь громко и на весь дом, вмещая в одно единственное слово всю свою злость на себя. Снова расклеилась, вот ведь холера, хоть ты тресни! Забыть, забыть, прогнать из мыслей! И это у нее почти получилось, но как только она подняла тарелку, доев свой тяжелый завтрак, то обнаружила под ней прямоугольный пергамент.

Отложив тарелку, она с интересом развернула листок и охнула. Прямо перед ней лежала большая подробная карта всей Империи, а в углу красовался ровный компас и синеватая рогатая руна, означающая «один» или «одинокий». Послание от Тома! Но что это значит?

Ответ пришел тут же. Он сделал ей предложение: идти с ним и стать одиночкой или остаться здесь и навсегда принадлежать шабашу.