Третья девушка

— И правильно сделали. Что же, все вроде бы ясно: жертва, убийца — то есть вы и оружие. А как вы нанесли удар, помните?

— Нет… Этого я не помню… Но ведь нанесла же, правда?

— Почему вы спрашиваете меня! Меня ведь при этом не было. Это вы сами всем говорите, что ударили его. Но ведь было и другое убийство, верно? Раньше?

— Вы.., про Луизу?

— Да. Я про Луизу. Когда вы впервые подумали о том, чтобы ее убить?

— Много лет назад. Очень много.

— Когда были маленькой?

— Да.

— Долгонько пришлось ждать, верно?

— Я совсем про нее забыла.

— Но вспомнили, когда снова ее увидели и узнали?

— Да.

— В детстве вы ее ненавидели. Почему?

— Потому что она отняла у меня папу. Моего отца.

— И сделала несчастной вашу мать?

— Мама ненавидела Луизу. Она говорила, что Луиза очень плохая женщина.

— Видимо, она много с вами о ней говорила?

— Да. А я не хотела… Я не хотела все время про нее слушать.

— Недоедает, я понимаю. Ненависть вообще скучная штука. И что же.., когда вы снова ее увидели, вам действительно захотелось ее убить?

Норма словно бы задумалась. Ее лицо чуть-чуть оживилось.

— Знаете, нет… Ведь все это было так давно. Я даже сообразить не могла.., и вот почему…

— Вот почему вы не были уверены, что сделали это?

— Да. У меня даже была нелепая мысль, что я ее вовсе не убивала. Что мне это только приснилось. Что, может быть, она и правда сама выбросилась из окна.

— Почему бы нет?

— Потому что я знала, что это сделала я. Я ей так и сказала.

— Сказали, что это сделали вы? А кому сказали?

— Я не должна. — Норма покачала головой. — Она же хотела мне помочь. Защитить меня. Она сказала, что сделает вид, будто ей ничего не известно. — Теперь девушка говорила возбужденно, сыпля словами. — Я была перед дверью Луизы, дверью семьдесят шестой квартиры. Только что вышла из нее. Я все делала как во сне, так мне казалось. Они.., она сказала, что произошел несчастный случай. Что она там, во дворе. И все время повторяла, что я ни при чем. Что никто не узнает… А я не помнила, что я сделала.., но в руке у меня…

— На руке? У вас была кровь на руке?

— Нет, не кровь. Я сжимала обрывок занавески. Когда я ее столкнула…

— Вы помните, как ее столкнули?

— Нет-нет. В том-то и ужас. Я ничего не помнила. Вот почему я все-таки надеялась. Вот почему я пошла.., — Она кивнула на Пуаро. — Вот почему я пошла к нему. — Она вновь повернулась к Стиллингфлиту. — С самого начала я не помнила, что делала, ничего не помнила… И мне становилось все страшнее и страшнее. Большие промежутки времени, целые часы словно куда-то проваливались, — время, про которое я ничего не знала: не помнила ни где была, ни что делала. Но находила вещи… Значит, я их прятала. Мари отравила я — они в больнице установили, что она была отравлена. А у себя в ящике я нашла гербицид. Я его туда спрятала… Здесь же я нашла перочинный нож. И еще У меня оказался револьвер, хотя я совсем не помню, откуда он у меня взялся. Да, я убивала и не помню, как я убивала. А значит, я не убийца, а просто.., просто я сумасшедшая! Наконец я это поняла! Я сумасшедшая — и все. И тут ничего не поделаешь. Раз я пришла сюда и убила Дэвида, то, значит, я сумасшедшая, верно? А таких, как я, нельзя винить за то, что они творят.

— Вам бы хотелось быть сумасшедшей, верно? Очень хотелось бы?

— Мне.., да, пожалуй.

— Если так, то почему вы признались кому-то, что убили женщину, столкнув ее в окно? Кому вы это сказали?

Норма неуверенно посмотрела вокруг. Потом подняла руку и указала.

— Я сказала Клодии.

— Не правда! — Клодия ответила ей презрительным взглядом. — Ничего подобного ты мне никогда не говорила.

— Нет, говорила! Говорила!

— Когда? Где?

— Я.., я не знаю.

— Она мне говорила, что во всем тебе призналась, — промямлила Фрэнсис сквозь зевок. — Но я подумала, что это обычные ее бредни. И ничего больше.

Стиллингфлит переглянулся с Пуаро и веско заметил:

— Она действительно могла все это придумать. Для подобного объяснения есть много причин. Но в таком случае необходимо установить, почему она могла желать смерти этим двоим — Луизе Карпентер и Дэвиду Бейкеру. Детская ненависть за давно забытые обиды? Вздор! Желание освободиться от Дэвида? Девушки из-за этого не убивают. Тут нужен более весомый мотив. Большие деньги, например. Алчность! — Он посмотрел по сторонам и небрежно добавил:

— Нам требуется помощь еще одного человека. Вашей супруге давно уже пора быть здесь, мистер Рестарик.

— Я и сам не понимаю, куда девалась Мэри! Я звонил, Клодия звонила — мы просили ей передать, чтобы она приехала. Во всяком случае, ей давно следовало хотя бы позвонить!

— Быть может, мы заблуждаемся, — сказал вдруг Эркюль Пуаро. — Быть может, мадам на самом деле уже здесь…

— Что за глупые шутки? — гневно воскликнул Рестарик.

— Могу ли я побеспокоить вас, мадам. — Пуаро наклонился к миссис Оливер, которая вздрогнула от неожиданности — Вещь, которую я вам доверил.

— О! — Миссис Оливер порылась в своей хозяйственной сумке и протянула ему картонку.

Пуаро услышал, как кто-то со свистом втянул воздух, но не повернул головы.

Он аккуратно раскрыл картонку и вынул.., пышный золотистый парик!