Третья Империя

Для обычных же ЗАО никаких требований по наличию контрольных пакетов в России нет, потому что там акции не обращаются свободно. То есть ликвидность по смыслу российского законодательства может быть либо тогда, когда вы реальный бизнесмен (то есть сами ведете дела принадлежащего вам бизнеса или имеете контрольный пакет ПАО), единолично или консолидированно с небольшим числом партнеров принимающий решения, либо когда вы вкладчик при реальном хозяине, и от вас, напротив, заведомо ничего не зависит. Начальник имперского надзора за финансовыми рынками Акежан Сабирдин так пошутил на этот счет: «Как вы знаете, рынок акций называется в экономической науке рынком фиктивного капитала. Так вот у нас, чтобы получить выход на свободный рынок, этот капитал должен быть по-настоящему фиктивным». К слову, такой порядок делает почти невозможным и корпоративные войны за контроль, и рейды с целью недружественного поглощения — всему этому просто нет места; что же касается дружественных слияний ПАО, то они возможны и имеют место в практике, но только тогда, когда владельцы контрольных пакетов обоих сливающихся ПАО договорятся объединить их в один нераздельный контрольный пакет нового ПАО, принадлежащий их общему закрытому ЗАО.

3. Реальный сектор

Поскольку в целом по образу жизни Россия не особо отличается от нас — это такое же урбанизированное, технологическое общество, — то общая структура реального сектора экономики (то есть что именно, как и в каких пропорциях производится) принципиально схожа с нашей. Общий уровень технологического развития тоже примерно соответствует нашему, хотя в отдельных сферах может несколько уступать нам или, наоборот, превосходить, но не сильно. Но есть у российского реального сектора весьма существенные особенности: одна из главных заключается в том, что там существует государственный сектор хозяйства, достаточно обширный, если не сказать доминирующий (хотя по доле ВВП он не превышает четверти), и его роль в общем экономическом устройстве весьма велика. Госсектор представлен как не инкорпорированной государственной собственностью, которую эксплуатирует непосредственно Имперское управление финансов в лице Агентства государственных имуществ, так и предприятиями, которыми занимается Имперское управление хозяйства или Имперское управление инфраструктур, в зависимости от профиля. Такие предприятия бывают в форме либо ГУПов, либо ПАО с контрольным пакетом акций у государства — последние организуются на базе ГУПов в высококоммерциализованных секторах. Цель подобной организации в том, чтобы акции таких компаний увеличивали количество привлекательных инвестиционных инструментов на фондовом рынке и, таким образом, связывали дополнительные объемы денежной массы. Начиная воссоздавать госсектор в 2006–2007 годах, новая русская экономическая школа вполне отдавала себе отчет в существовании реальной опасности увлечься этим процессом, а возврата к государственной экономике никто в России не хотел и не хочет. Поэтому были сформулированы четкие критерии (модифицируемые по мере технического и иного прогресса) того, что может относиться к госсектору, — и власть не выходит за их рамки. Эти критерии я далее перечислю.

Во-первых, к госсектору относится все производство вооружений и военной техники. Дело здесь не в боязни злоупотреблений и тем более не в желании не отдавать частникам лакомый кусок, а в том, что в этой отрасли исполнитель не в меньшей мере, чем заказчик, определяет стратегию технического развития — а к этому русские допускать частных инвесторов не хотят в силу их мотиваций, заведомо не тождественных интересам государства. К слову, в государственном военно-промышленном секторе сосредоточена и весьма существенная, если не основная, часть прикладной науки страны — кроме разве что биологических наук, которые, впрочем, тоже в основном находятся в государственном секторе (во всяком случае, медицинские), только не в экономической, а в социальной сфере, вместе с практическим здравоохранением.

Во-вторых, государственной является вся добыча полезных ископаемых, а также иных природных ресурсов, в частности леса и рыбы, потому что природа есть дар Бога всем людям, а не кому-то конкретно, и с чего бы кому-то богатеть на эксплуатации общего достояния. Следует сказать, однако, что в этой части слово «госсектор» не должно вводить в заблуждение — почти все государственные природопользующие предприятия управляются частными управляющими компаниями, то есть Имперское управление хозяйства не решает вопросы типа где и какой марки насосы покупать для нефтепромыслов.