Третья линия

Анна с Облонским переглянулись и промолчали. На их лицах было написано сомнение.

* * *

Когда Кити спустилась, все вновь собрались в гостиной. Долли по-прежнему хранила молчание. Левин с Облонским обсуждали преимущества ловли на мормышку. Анна стояла у окна и курила, глядя на море, которое понемногу начинало темнеть.

— Ага, вот и наша красавица. — Облонский повернулся к Кити. — Левин, дружище, помнишь эту красотку? Хорошеет с каждым днем, верно?

— Я… м-м-м… не… — Левин беспокойно заерзал в кресле, потом встал так, чтобы столик закрывал его носки, и довольно неуклюже поклонился. — Добрый день, барышня.

Кити хихикнула и кивнула.

— Ну, вспомнила Левина?

Кити нахмурила лобик, потом качнула головой:

— Н-нет… Может быть, и встречались где-то, лицо почему-то знакомо. Но я не припоминаю.

— Вот она — девичья память. — Облонский улыбнулся другу. — Кити, голубушка, садись с нами.

Левин вскочил, суетливо подвинул девушке свое кресло и замер, как солдат, ожидающий очередной команды.

Кити села, вежливо улыбнулась ему и посмотрела на Долли:

— Ты почему такая грустная, сестренка?

— Не обращай внимания, — сказал Облонский. — Долли сегодня весь день не в настроении. Расскажи лучше, почему ты здесь? И как сюда… попала? Левин, дружище, присядь, не маячь.

— Не знаю. — Кити виновато пожала плечами. — Я просто ревела на камне. Правда, Стива, Долли, мне было очень страшно. Думала, придется до темноты так сидеть. А я темноты очень боюсь. Как маленькая, да? Понимаю, что глупо, но поделать с собой ничего не могу. Да и мало ли кто тут может повстречаться. Вдруг какой-нибудь маньяк или еще что-нибудь в этом духе.

Ее передернуло.

— Один маньяк тут и правда есть, — сказала Долли, поглядывая на мужа. — Но я надеюсь, что хоть для тебя он безопасен.

— Маньяк? — Кити округлила глаза и оглянулась, будто ожидала увидеть у себя за спиной монстра с окровавленным топором.

— Долли шутит, — сказал Облонский. — Она у нас тоже большая шутница.

— Мда? — Долли хмыкнула. — Ну-ну…

И снова замолчала, глядя в одну точку.

— Выходит, милая, ты тоже не помнишь, как здесь оказалась? — отвернувшись от окна, спросила Анна.

— He-а. А что, еще кто-то не помнит?

Ей никто не ответил.

— Мрачновато здесь, — сказала Кити, окинув беспокойным взглядом комнату.

Анна подошла к камину, протянула руки к огню и, задумчиво глядя на весело пляшущие языки пламени, произнесла:

— Похоже, «я не знаю» — слова, которые чаще других звучат в этом доме. Я тут поразмышляла и выяснила одну интересную вещь. Вот скажи, Стива, ты много можешь вспомнить о своем прошлом? Давайте проведем маленький эксперимент. Пусть каждый напряжет память и поведает остальным о том, как он жил раньше. До того, как очутился в этом доме. Буквально в двух словах.

Анна села в кресло и обвела испытующим взглядом притихшую компанию.

— Кто первый?

— Да ну, странный вопрос, ей-богу… — Облонский откинулся на спинку кресла. — Вот тебе, пожалуйста: я женат без малого пятнадцать лет, сейчас у нас с Долли… гм… размолвка, но я уверен, что все уладится. Как видишь, ничего сложного.

— У вас есть дети?

— Конечно.

— Сколько? Один? Два? Мальчик? Девочка?

— Э-э… — Облонский задумался. Он долго тер лоб, потом принялся что-то подсчитывать на пальцах, шевеля губами. Наконец, сдавшись, он беспомощно посмотрел на жену. — Долли, у нас ведь есть дети?

Долли неуверенно кивнула.

— М-мальчики?

Долли пожала плечами и испуганно уставилась на мужа.

— Ничего не понимаю, — прошептала она.

— Что называется, «а был ли мальчик?» Видишь, милый мой Стива, — Анна ткнула пальцем в Облонского, — все не так просто. Хочешь еще вопрос? Где вы жили до вчерашнего дня?

— Мы… э-эм… — Облонский с минуту о чем-то напряженно размышлял, потом судорожно вздохнул и вытер вспотевший лоб. — Ничего не понимаю. Бред какой-то. Сплошные черные дыры. А ведь я никогда не жаловался на память. Вроде бы.

— С тобой все понятно. Есть еще желающие окунуться в прошлое? Левин, вы нам можете что-нибудь рассказать?

Левин, сидевший в дальнем, самом темном углу комнаты, заворочался в кресле, как медведь, по недогляду уснувший в барсучьей норе, густо откашлялся и тоном заправского рассказчика начал:

— А вот у нас в деревне случай был…

— Как называлась деревня? — быстро спросила Анна. — Когда туда приехали? Долго там прожили?

Левин немного попыхтел, поскрипел креслом и наконец притих. Из угла донеслось его озадаченное сопение.

— Долли, Кити, а вы что скажете? Две сестры… Вы дружно жили? Есть у вас еще братья или сестры? Во что вы любили играть в детстве?

Сестры переглянулись, но не проронили ни слова. Анна удовлетворенно кивнула.