Третья мировая над Сахалином, или кто сбил корейский лайнер?

Мистер Мийяно слушал меня не один. Он собрал дере­венских стариков и несколько молодых людей. Легко было заметить, что моя речь произвела на них впечатление. Не только потому, что я был иностранцем, который говорил по-японски, что необычно само по себе, но также и пото­му, что я предусмотрительно включил в свою речь несколь­ко выражений из местного диалекта. Многие из тех, кто со­брался в тот вечер, были рыбаками. Я сам несколько лет был профессиональным рыбаком. Благодаря холодному пиву и теплому саке они начали считать меня одним из них. Я рас­сказал им, как ловил тунца с вертолета.

Я использовал выгодную ситуацию, чтобы подсесть по­ближе к деревенским старикам, и поговорил с ними об ис­тории Японии и древнеяпонском языке, который я изучал в течение нескольких лет. Постепенно они стали менее ско­ванными и позволили себе ввести еще больше слов из мест­ного диалекта в формальный японский, на котором говорят с иностранцами. Я постепенно начал заводить друзей среди деревенских жителей, над которыми так часто подсмеиваются жители крупных городов за их диалект. Моя популяр­ность распространилась и на моего хозяина, мистера Мийя­но. Он воспринял отказ полиции в Оома и JMSA как личное оскорбление. Деревенские жители с трудом могли поверить своим ушам. Атмосфера постепенно накалялась, и причиной было совместное воздействие негодования и горячего саке, которое мы пили. Вскоре они начали рассказывать.

Деревня Сай была хорошо известна в округе как «клад­бище самоубийц». Эта мрачная репутация не случайна. Она проистекает из положения деревни на крайней оконечности полуострова Шимо Кита, который далеко вдается в пролив Цугару. Через пролив ходит ряд паромов, которые курсиру­ют между Аомори на Хонсю и Хакодате на Хоккайдо. В Япо­нии полно историй о самоубийствах. По не совсем понят­ной причине считается, что пролив Цугару особенно при­влекает к себе отчаявшихся, как, скажем, Эйфелева башня в Париже. Каждый год, в особенности весной, несколько не­счастных решают покончить с собой — особенно часто с на­ступлением ночи — и бросаются в воду, как только* паром отходит от берега. Их тела волны приносят на пляж дерев­ни Сай. Мистер Кашима, секретарь муниципалитета, был недоволен несправедливостью, которая превратила его де­ревню в «кладбище самоубийц» и в то же самое время от­няла у нее славу считаться деревней, расположенной «бли­же всего к месту падения KAL 007».

Я уверил мистера Кашима, что лично прослежу за тем, чтобы роль Сай в этом случае не осталась бы в стороне, и затем понял: тот факт, что обломки от корейского лайнера оказались именно здесь, в Сай, на кладбище самоубийц Цу­гару, не был простым совпадением. Роль общего знаменате­ля играло течение. Я узнал, что тела находили обычно че­рез три-четыре дня после того, как об исчезновении жертв было объявлено в газетах. Поскольку новости обычно по­являются в газетах на следующий день, это означает, что те­чению нужно четыре или пять дней, для того чтобы отне­сти плавающий объект от входа в залив до пляжа деревни Сай. Этот факт помог вычислить время, которое требует­ся для предмета, чтобы дрейфовать вместе с Течением, по­скольку, даже если скорость течения достигает семи узлов у мыса Оома, его скорость в заливе, напротив пляжей Сай, была гораздо ниже.

Деревня была сейчас на моей стороне, и мой хозяин получил разрешение муниципалитета помочь мне в рас­следовании, чтобы сгладить прохладное отношение поли­ции и JMSA. Жители сдержали свое слово, и на следующий день рано утром за мной пришла машина, предоставлен­ная городом и управляемая мистером Кашимой, моим ги­дом и водителем. Если они не смогли показать мне облом­ки, то, по крайней мере, они покажут мне те места, где кус­ки были найдены.

Наше путешествие началось с беседы с Татеваки То­шио, который нашел первый фрагмент на плоской скале на высоте 30 см над водой и в 3—4 метрах от берега. Я спро­сил Татеваки Тошио, мог ли этот обломок лежать здесь дол­гое время до того момента, как он был найден. Он ответил мне, что так не думает, потому что он ходил сюда каждый день, для того чтобы собрать морские водоросли, и за день до этого обломка здесь не было. Должно быть, обломок при­плыл ночью, подгоняемый волнами. Мистер Кашима довез нас до Никасойя. Я обследовал и сфотографировал то место, где были найдены обломки KAL 007, в 600 км от того мес­та, где американские, советские и японские военно-морские силы официально их искали. Мы продолжили нашу поездку вдоль побережья, останавливаясь в тех местах, где были най­дены другие обломки авиалайнера. Я узнал, что в пределах 12-мильной зоны было найдено почти 30 фрагментов, имею­щих ячеистую слоистую структуру, покрытую алюминием. Один из этих обломков имел в длину более двух метров.