Третья мировая. Трилогия[СИ]

— Есть мысль. Если катер пригоден к буксировке и янки притащат его в бухту, то пусть тогда притащат и нас. Зная их водолазов, под воду никто не пойдёт, в теснине между корпусом и скалами можно запросто голову положить. А мы попробуем наш носитель "вэпэшками" (ваккумные присоски) к нему пришвартовать, сами же, в составе тройки. затихаримся в машинном.

— Да как вы там спрячетесь?! катер-то не сильно и большой! всяко-разно буржуи осматривать будут все отделения и своих искать, — я недоумении закурил, предложения Иванова сейчас попахивали чистейшей воды авантюризмом.

— Есть места на этих коробочках, где с комфортом пара-тройка водолазов разместится, — ухмыльнулся каптри. — Мы экономим кучу времени и средств обеспечения, аккумуляторов, воздуха и своих собственных сил. Если позволит состояние катера и американцы осмотр подводной части корпуса будут делать на базе, то нам реально останется выйти в удобное время под воду, отшвартовать носитель, провести доразведку, заминировать всё, что можно и нельзя, и тихонечко уйти. Останется решить проблему с противокорабельными батареями и батареями ПВО, прикрывающими воздушное пространство над бухтой, и всё — можно спокойно заходить в бухту на малом ходу и высаживаться прямо на причалы.

— Может бочки для горючего подорвать? — предложил я. — Горючее по бухте растечётся, задымление будет хорошее.

— Да нет, не вижу смысла. Это как плюс, так и минус — по горючке горящей в бухту заходить проблематично. Я думаю, если на высотах вдоль бухты стоят эрэлэски (РЛС радиолокационные станции), то можно просто-напросто вырубить электрическую подстанцию на морской базе, на аккумуляторах они долго не протянут — часа три- четыре от силы. Если за это время подачу электроэнергии не наладят, то Батейнд остается без "глаз и ушей" с моря, наша любая пара штурмовиков, зайдя по курсу с "Гнезда Кондора", и, зная точки нанесения ударов, разметает все за один заход.

Забравшись между валунов и укрывшись плащ-палаткой, мы приступили к планированию специальных мероприятий и расчётам. Сам Иванов с водолазным специалистом Лосевым и радистом Мошаруком брался за выполнение морских задач и разведки бухты с моря. Двоих своих разведчиков перераспределял в мою группу. Мне доставался замкомгруппы-мичман и минёр. Иванов сам имел достаточный опыт минирования подводных объектов и инженерных сооружений, поэтому минёра отдавал нам в паре с мичманом.

Теперь оставалось ждать окончания шторма, чтобы провести обследование "Сториса". По результатам работы моряков мы уже могли спланировать работу наверху на острове.

По части метеопрогнозов у меня имелся собственный специалист, который как-будто почуял, что в нём есть нужда и появился самостоятельно буквально через пару минут.

— Командир, я нужен? — спросил Рыхтенкеу, удобно усаживаясь на камнях и мостя винтовку на колени.

— Иван Фёдорович, мнение твоё интересует — когда шторм закончится? — задал я чукче вопрос.

Рыхлый прищурился, посмотрел на небо и одинокую чайку, метавшуюся над скалами.

— Не скоро, однако. Хотя подсобить можно — подарок ворону принесем, море успокоится.

— Ты же коммунист! какие нахрен вороны и жертвы?! — не понял я. Иванов тоже непонимающе пожал плечами.

— Не вороны, а ворон, — спокойно ответил Рыхтенкеу. — Так-то коммунист, не спорю, но и ворон, согласись, командир, он ведь тоже не приспешник НАТО. Жертву- то он не требует — так, небольшой подарок. От нас ведь не убудет, и в идейности своей никто не пошатнется: и ему приятно, и нам польза.

Я посмотрел на море. Волнение стало еще больше, ветер завывал между скалами, начал моросить противный мелкий дождь.

— Иван! Делай, что хочешь! если твой ворон поможет, я ему еще полпалки колбасы сверху выделю и сто грамм наркомовских.

— Сигарету, командир, еще дай! Ворон, однако, махорку не любит, — спокойно посоветовал Иванов.