Третья мировая война. Какой она будет

Было бы здорово, если бы в определении кибервоенного потенциала важен был лишь один фактор — наша способность нападения на другие государства. Если бы учитывалось только это, Соединенные Штаты действительно выигрывали бы в сравнении с другими странами. К сожалению, для реалистичной оценки кибервоенного потенциала необходимо принимать во внимание два других аспекта: защиту и зависимость. Защита — это способность страны предпринимать меры в условиях нападения извне, меры, которые блокируют или смягчают атаку. Зависимость — это степень интернетизации страны, распространенности сетей и систем, которые могут подвергнуться кибератаке. Чтобы проиллюстрировать, как взаимодействуют эти факторы (нападение, защита и зависимость), я составил таблицу. В ней представлены коэффициенты по каждому из трех факторов. Софисты заявят, что это слишком упрощенный метод: я измеряю по одной шкале все три аспекта, а затем суммирую их, чтобы получить общее количество баллов для конкретной страны. Подсчет очков для каждой страны основан на моих оценках ее наступательных возможностей, оборонительного потенциала и зависимости от компьютерных систем. В этом заключается парадокс: чем меньше уровень интернетизации страны, тем больше баллов у нее в графе «Независимость». Развитая сеть — хороший фактор для страны, но не тогда, когда вы оцениваете ее способность противостоять кибервойне.

Общий кибервоенный потенциал

Нападение	Независимость	Защита	Итого
США	8	2	1	11
Россия	7	5	4	16
Китай	5	4	6	15
Иран	4	5	3	12
Северная Корея	2	9	7	18

Китай превосходит в защите отчасти потому, что имеет возможности отключить страну от всего остального киберпространства. У США, напротив, не ни подобных проектов, ни возможностей, поскольку интернет-соединения находятся в частном владении и управляются в частном порядке. Китай может ограничить использование киберпространства в случае кризиса, отключив второстепенных пользователей. США не могут. Северная Корея получает больше всего баллов по графам «Защита» и «Независимость». Ей проще всего отключить свои немногочисленные сети от киберпространства. Более того, лишь несколько систем этой страны зависят от киберпространства, так что любая крупная кибератака на Северную Корею не нанесет практически никакого вреда. Помните, что киберзависимость — это не процент домов с широкополосным доступом в Интернет или количество смартфонов на душу населения, это степень зависимости критических инфраструктур (электросети, железных дорог, трубопроводов, логистических цепочек) от Сети. Если рассматривать защиту и независимость в совокупности, многие страны значительно опережают Соединенные Штаты. Их способность выжить в кибервойне и обойтись малыми потерями и создает брешь в киберобороне США. Они способны начать кибервойну и причинить нам огромный ущерб и в то же время сами практически не пострадают от ответных действий США в киберпространстве. В силу существования бреши в киберобороне мысль о нападении на США для некоторых стран может оказаться весьма привлекательной. Задача ликвидировать эту брешь должна стать приоритетной для американских кибервоинов. Развивая только наступательные возможности, мы от нее не избавимся. На нынешнем этапе невозможно сократить и нашу зависимость от сетевых систем. Поэтому единственный способ увеличить наш общий кибервоенный потенциал — усовершенствовать защиту. Давайте посмотрим, как это можно сделать.

Глава 5 Оборонительная стратегия

Военные теоретики и государственные деятели, начиная с Сунь Цзы и заканчивая фон Клаузевицем и Германом Каном, на протяжении столетий определяли и переопределяли военную стратегию по-разному, но, как правило, соглашались в одном—она включает в себя цели, средства (широко трактуемые), ограничения (иногда устанавливаемые) и, возможно, последовательность действий. Короче говоря, военная стратегия — это комплексная теория о том, что мы хотим делать и как. Отчасти по требованию конгресса Соединенных Штатов периодически открыто публиковали Стратегию национальной безопасности и Национальную военную стратегию. Вооруженные силы США имеют множество субстратегий, в числе которых можно упомянуть морскую стратегию, стратегию подавления восстаний, ядерную стратегию. Американское правительство публикует стратегии, которые связаны с военными опосредованно, — это стратегии контроля за нелегальным оборотом наркотиков, борьба с терроризмом и распространением оружия массового поражения. Ах, да, еще есть Национальная стратегия по безопасности киберпространства, появившаяся в 2003 году, но только она недоступна общественности. Поскольку у нас нет стратегии кибервойны, нет у нас и комплексной теории о том, как решать ее важнейшие задачи. Чтобы доказать это, давайте перечислим двадцать вопросов и посмотрим, найдутся ли ответы даже на самые очевидные из них.

— Что мы будем делать, если обнаружим, что в результате кибератаки вся западная часть Соединенных Штатов осталась без электричества?