Третья Мировая война: нерасказанная история

Мудрость решения передать столь ценные самолеты под непосредственное командование COMAAFCE, таким образом, проявилась с самого начала войны. Однако дальше было хуже. Как только «Бэкфайры» повернули обратно, на экранах радаров «Сентри» появились грозди отметок. В соответствии с хорошо известной советской доктриной, это означало начало широкомасштабного авиационного удара, и самолеты стран Варшавского Договора были готовы ударить по противовоздушной обороне в районах, где они уже была частично ослеплена ударом «Бэкфайров». Пять лет назад, НАТО не имело возможности определить направления главного удара авиации противника до тех пор, пока его силы не пересекли бы ВГГ. Теперь же, операторы «Сентри» фиксировали мощные воздушные соединения, подобно тому, как сорок пять лет назад первые радары КВС отслеживали германские Люфтфлотте[47], группирующиеся над Па-де-Кале. Но в 1985 году операторам помогали микропроцессоры. От помех, наводимых силами Варшавского договора, удалось в значительной степени отстроится, кроме того, их радиоэлектронное подавление ограничивалось двумя или несколькими секторами, сводя помехи в узкие направленные лучи. Трещали клавиатуры пультов, данные по типам, скорости, высоте, курсу и количеству самолетов противника выводились на экраны компьютеров операторов управления воздушным боем. Информация поступала в изобилии.

* * *

На протяжении 1970-х годов советские военно-воздушные силы неуклонно росли, пополняясь новыми поколениями истребителей, такими как МиГ-23 «Флоггер», Су-17 «Фиттер», Су-24 «Фенсер» и МиГ-25 «Фоксбет», бомбардировщиками Т-22М «Бэкфайр», вертолетами Ми-8 «Хип» и Ми-24 «Хайнд», транспортными самолетами Ан-12 «Коок», Ил-76 «Кандид» и «Ил-86 Кембер». В начале 1980-х Советский Союз качал свои новые мышцы по всему миру. Военная сила открыто использовалась для улучшения политической ситуации в Анголе, Мозамбике, Эфиопии. Южном Йемене, Сирии, Ливии и Афганистане. Результаты были не всегда успешны, однако дальность и ударная мощь советских самолетов становилась все более и более очевидной.

Серьезная обеспокоенность западных военных явными попытками сократить качественный разрыв в самолетах между Варшавским договором и НАТО, была отчасти смягчена обнаружением нескольких серьезных и, по видимому, непреодолимых недостатков советских ВВС. Эффективная авиация означала гораздо больше, чем лучшие самолеты. Она также означала высококвалифицированных и преданных своему делу людей, профессиональное и комплексное обслуживание, гибкое и устойчивое управление и, прежде всего, богатое воображение и инициативность, как в теории, так и на практике. Советские ВВС страдали такими недостатками как то, что его наземные службы в значительной степени комплектовались призывниками. Они отличались низким моральным уровнем и коррумпированностью (это подробно описано в опубликованных свидетельствах советского лейтенанта Беленко, который посадил свой МиГ-25 «Фоксбэт-Б» в Японии в сентябре 1976), закостеневшей командной структурой, препятствующей гибкому использованию авиации, а также социальной и политической системой, в которой развитие воображения и инициатива была едва ил заметна.

Однако, начиная с конца 1982 года, агентство военной разведки в Пентагоне и разведывательные управления стран западной Европы, начали получать обрывочные доказательства, казалось, позволяющие предположить, что Советский Союз предпринял решительные усилия по ликвидации этих недостатков и, несмотря на пагубное влияние партийной бюрократии на всех уровнях советских ВВС, достиг некоторых успехов. В 1983 году были получен четкие свидетельства, которые в конечном итоге заставили военно-воздушные силы НАТО пересмотреть общую оценку потенциальной эффективности своих противников из Варшавского Договора.