Третья Мировая война: нерасказанная история

КГБ взяло на себя некоторую смелость полагать, что основной причиной политического и экономического упадка Западной Европы является неограниченная власть профсоюзов. Воспоминания о движении «Солидарность» в Польше были уже свежи в советских умах, и это добавило докладу основательности. Коммунистические партии в странах Запада оказались в значительной степени неэффективными инструментами советского влияния, так как либо были неудачливы на политической арене, как в Соединенном Королевстве, либо политически неблагонадежны, как в Италии. Однако они достигли реальных успехов во влиянии на структуру производства, проникнув в профсоюзы, как местные, так и национального значения. Буржуазные правительства в странах Западной Европы не могли или не желали прибегать к польскому пути в форме введения военного положения как средства сдерживания саморазрушающих сил, и замедлять темпы экономического роста, что это могло привести к краху всего западного капитализма. Их усилия по улучшению ситуации через «социальные контракты» и тому подобные меры были до смешного неэффективны. В соответствии с доктриной марксизм — ленинизма, западное общество раздиралось экономическими противоречиями. Правительства были готовы терпеть массовую безработицу как альтернативу инфляции. Рабочие были готовы похоронить большую часть промышленности ради сохранения устаревших методов производства. Для Советского Союза пришло время действовать, прежде, чем накопленные разочарования вынудят правительства западных стран, наконец, принять адекватные меры для контроля за производственной анархией.

ГРУ полагало, что причиной распада Европы являлось беспрецедентное распространение нейтралистских и пацифистских настроений. Европа не хотела защищать себя. Казалось, там полагали, что наилучшей защитой является беспомощность. Решительные действия Советского Союза на международной арене ослабляли Европу. Советская военная интервенция в Афганистан не только не вызвала сплочения Западной Европы и НАТО, но и способствовала его ослаблению. То же самое касалось и событий в Польше. Но нейтральные и пацифистские настроения не могли сохраняться долго.

В ходе обсуждения был поднят самый важный вопрос: созрел ли плод достаточно? Пришло ли время тряхнуть дерево?

Мнения разделились. ГРУ полагало, что время пришло. Благодаря политике разрядки, Советский Союз оказался в состоянии развернуть целой новое поколение ядерного оружия, а также улучшенное обычное вооружение. Запад, по политическим и экономическим причинам не мог соответствовать такому уровню. Но в будущем Европа может изменить свое мнение и перейти к более жесткой политике, проводимой в последнее время Соединенными Штатами.

КГБ же считал, что более благоприятная ситуация разовьется через еще пару лет. Предположение, что Западный Альянс станет более прочным и последовательным в будущем были, конечно же, необоснованно. Европа еще больше отдалится от США, раскол внутри ее самой усилится. Дальнейшее повышение цен на нефть, экономический спад, забастовки и все более бурные демонстрации приведут к состоянию глубокой неопределенности и всеобщего недовольства. Это может кончиться свержением правительств некоторых стран Западной Европы, прежде всего тех, которые национализировав тяжелую промышленность, оказались совершенное не в состоянии эффективно ею управлять.

Обе спецслужбы пришли к выводу, что наилучшие возможности для начала боевых действиях откроются в случае массовых беспорядков в западноевропейских городах, организованных профсоюзами, сторонниками движений за мир, студентами, безработными, расистами и защитниками окружающей среды. Коммунистические партии в этих странах, действуя, в основном, через членов профсоюзов, окажутся крайне полезны. Правительства стран Западной Европы окажутся настолько дестабилизированы и парализованы этими беспорядками, что Советскому Союзу будет нетрудно найти повод для вмешательства.

Был поставлен вопрос: уверена ли советская разведка в возможности организации беспорядков в достаточном масштабе. Представители обеих спецслужбы ответили утвердительно.

Совет обороны перешел к рассмотрению оперативного плана. Советом обороны являлась самая влиятельная часть Политбюро, которая принимала непосредственное участие в решении самых важных военных вопросов. В него входили Генеральный секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии, Верховный идеолог Партии, Председатель организационного отдела Центрального комитета (то есть глава партийной машины), министр обороны и председатель КГБ.

Оперативный план военных действий разрабатывался 100 генералами и 620 полковниками Первого Главного управления Генерального штаба. Он был основан на анализе известных факторов и вероятностей, касающихся как советских войск, так и их вероятных противников. Информация о последних поступала от ГРУ.