Третья Мировая война: нерасказанная история

Два старших лейтенанта осмотрели от и до все оборудование, которое могли найти в Центре, делясь впечатлениями от увиденного. Они осмотрели западногерманский танк «Леопард-2» и боевую машину пехоты «Мардер». Хорошие машины, но очень сложные. Как можно было обслуживать такую технику в полевых условиях, когда важнейшие ремонтные мощности и базы снабжения в Западной Германии были потеряны? Американский танк «Абрамс», приземистая, хищного вида боевая машина, был неплох, но его пушка не была достаточно мощной, а двигатель был слишком неэкономным. Оба были поражены «Чифтеном» и тем более «Челленджером», боевыми машинами, с которыми приходилось считаться — с почти непробиваемой броней, сверхмощной пушкой и надежными двигателями. «Леопард-2» был хорош, также, как, конечно и «Абрамс». «Челленджер» был еще лучше. Несколько тысяч таких танков в Европе, и наступление бы очень скоро увязло.

Офицеры ГРУ были счастливы быть необходимые пояснения. Британская армия имела лучшие в Европе танки, хотя их было очень мало, а также наиболее подготовленных солдат, но почти не имела автоматических зенитных орудий. Англичане были практически беззащитны против советских вертолетов. Немецкий Бундесвер был охарактеризован как высоко подготовленная и дисциплинированная сила. Восточные немцы, в основном, могли бороться с американцами.

Некрасов спросил, как проявили себя в бою бельгийские и голландские войска. О британских он уже знал.

- Совсем неплохо, — ответили ему. — Их система снабжения является первоклассной. Оснащение тоже неплохое. Их мало, но они очень хороши в обороне. Один большой недостаток — их солдаты слабо исполняют приказы. У них нет за это расстрела.

Некрасов в недоумении покачал головой и они пошли дальше.

Затем они подошли к клетке, в которой, словно дикие животные, сидели пленные вражеские офицеры. Переводчик из ГРУ игриво взмахнул резиновой дубинкой — инструментом, служившим в качестве словаря, и сильно облегчавшего работу переводчика.

- Спросите его, — указал Некрасов на сидящего в клетке американского майора. — Спросите у него, почему на некоторых машинах нарисован большой красный крест на белом фоне вместо обычного камуфляжа. Это же глупость — просто делает машину более заметной и нам проще ее уничтожить. Зачем они так делают?

Очевидно, другие советские офицеры уже задавали этот вопрос. Переводчик, не обращаясь к пленному, объяснил Некрасову:

- Машины с крестами — это санитарная техника, — сказал он. — Они считают, что мы не должны стрелять в них. Говорит, есть какое-то международное соглашение.

- Если бы было какое-то соглашение, нас бы наверняка поставили в известность.

- Конечно, — пожал плечами переводчик. — Это было бы в каких-то наставлениях. Но я не видел ни одного упоминания о таком соглашении. Ни в одной нашей газете или книге не упоминалось о таком.

- Да, в полевом уставе об этом ничего нет[83], - в свою очередь подал плечами Некрасов.

— А спросите у него, — сказал переводчику Макаров. — Правда ли что у них женщины служат в армии наравне с мужчинами?

Переводчик опять не озаботился задать этот вопрос, сам ответив на него, очевидно, в сотый раз:

— Да, служат.

Некрасов пришел в смятение.

- Это же просто смешно. Женщины это не мужчины. Им нужны правильное питание и отдых. Они не получат всего этого в армии.

- А какие пайки получают пленные? — Спросил Макаров. Он обратился непосредственно к переводчику, который сделал вид, что не услышал.

Некрасов за всю жизнь ни разу не разговаривал с иностранцем с капиталистического Запада. Он захотел задать переводчику какой-то вопрос, которого ему раньше не задавали, просто чтобы услышать ответ от изможденного американского майора в рваной форме.

- Спросите у него, правда ли, что в Америке каждый может написать в газете то, что захочет, даже против президента?

- Это не имеет значения, — резко ответил переводчик.

Некрасов осознал, что зашел слишком далеко, и поэтому охотно согласился, чтобы Дмитрий поторопил его присоединиться к толпе советских офицеров, увлеченно рассматривающих канадский бронетранспортер. Один лишний вопрос, и ты сам окажешься в клетке.

* * *

На другом конце Центрального фронта была создана Южная группа армий (ЮГА, в дополнение к СГА и ЦГА) под французским командованием, отвечавшая за участок фронта к югу от Карслруэ (включительно) и Нюрнберга, к северу от которой располагались четыре корпуса ЦГА (1-й бельгийский, 3-й немецкий и 5-й и 7-й американские), положение которых хотя и не было слишком оптимистично, позволяло разумно надеяться на удержание позиций к востоку от Франкфурта.

Если бы советское командование направило третью ударную армию прямо за первой гвардейской танковой, угроза ЦГА была бы гораздо более серьезна. Советы, однако, отвели третью ударную армию на север, чтобы использовать благоприятно развивающуюся ситуацию для реализации критически важной части основного плана по броску на юг вдоль берега Рейна.