Третья мировая война. Вторжение

После бесконечного переклеивания ленты с отштампованной фамилией на кепки, ящики, фляжки и прочее, большинство рекрутов ушло на религиозные службы, кто-то занялся стиркой. Олесь долше обычного стоял под душем, стараясь отмыться от вони чужих носков и мясного духа, которым он пропитался насквозь в этой проклятой столовой.

Но вот кончилось хорошее. Понедельник, вторая неделя. Опять муштра, равнение направо, открыть, закрыть, сдвоить ряды. беспрерывно орут разные речевки, все время следуют команды:

– Первый отряд, два шага вперед, второй отряд, шаг вперед, третий отряд стоит на месте, четвертый, шаг назад.

Потом прерванный обед из-за того, что рекрут Саная смотрел по сторонам.

– Бег на месте! Быстрее, колени выше!

– Да сэр!

– Нy-ка, воинский клич!

– А-а-а-а!

– Громче!

– А-а-а-а-а-а-а-а-а!

– Упал-отжался! – Для большего эффекта Уильямс лупит железным совком прямо возле уха Олеся.

– Да сэр!

– Считай!

– Раз, два, три, четыре…

– Быстрее, живее!

Всю неделю было трудно уснуть. Каждому рекруту на дежурстве предстояло проорать пятьдесят раз: 'Добрый вечер, сэр. Рекрут Товпань рапортует. Здание номер пятьсот семь, взводное помещение 'Б'. На палубе пятьдесят пять рекрутов, пятьдесят пять вещевых ящиков морской пехоты Соединенных Штатов Америки, все на двойном замке. Все спокойно на данный момент, сэр!'.

Сержанты учили, как привыкли. Сами морпехи, и им наплевать, что перед ними тщедушные очкарики из TD – недавние маменькины сынки.

Вторник, вторая неделя, сегодня МАКМАП – рукопашный бой.

– Удар!

– Килл!

– Удар!

– Килл!

– Комбинация!

– Килл! Килл! Килл!

Хорошо, что из-за кап во рту не заставляли громче орать. Хотя конечно это была скорее игра в морских пехотинцев. Любой пацан из соседнего двора легко порвал бы этих 'Marins'. Однако щуплые становились плотными, а жирные, крепкими.

Уильямс подбадривал их воспоминаниями:

– МАКМАП – это классно. Иногда в Исфахане, когда мы вламывались в дома, не было времени даже прицелиться из автомата, приходилось действовать ножом. Пару раз воткнул нож ублюдку в горло и смотришь, как он отхаркивается кровью. Конечно, если хотите его пожалеть, то всадите ему в башку пулю, но я предпочитал их потрошить.

На следующий день им выдали новые рюкзаки, высшего качества, со множеством застежек и карманов, кевларовые каски, складные саперные лопатки, бронежилеты с двумя керамическими плитами на спине и груди, спальные мешки, плащ-палатки, три большие фляжки с водой, непромокаемые куртка и брюки, ремень поясной широкий с навесным снаряжением, а главное винтовку М16 и два магазина с холостыми патронами к ней.

Наконец-то начнется настоящее дело.

На первый взгляд, винтовка разочаровала. Она очень легкая, весит меньше четырех килограммов. Около метра в длину. Поражает количество пластмассовых деталей. Даже трудно поверить, что это смертельное оружие, а не игрушка. К концу дня все удовольствие от обладания оружием пропало. Начали болеть мышцы спины, о которых Олесь раньше и не подозревал. о все Опять эта муштра

– Винтовка должна быть наклонена ровно под углом в сорок пять градусов, с прицелом точно на уровне левого глаза. Пальцы вместе! Что бы никаких промежутков. Локти прижать к телу! – Объяснил Уильямс. Олесь поймал себя на том, что почти любит этого парня.

Что это? 'Стокгольмский синдром', когда заложники начинают дружить с террористами, или у него едет крыша?

'Учение через боль'. Больно от непрерывных отжиманий, прыжков, приседаний и всего, что придет в голову сержанту. При этом орет и он и они. Это называется 'подбадривающая тренировка'.

На следующий день они, наконец, поехали на стрельбище. В автобусе все уснули, облокотившись на винтовки. Даже сержант отключился после угроз, что замучает всех, если кто-то посмеет уснуть.

Пока помощники инструктора расклеивали мишени, он объяснял рекрутам, как нужно целиться и стрелять, что подкручивать для стрельбы на разных дистанциях и при сильном ветре.

Долгие минуты в неудобных позах, где вес винтовки распределяется на все тело, перетянутое петлей левое предплечье, из-за этого потом онемевшая рука болталась, как тряпка, несколько минут.

– Иногда в Иране было так скучно, что мы начинали стрелять по собакам. – разорялся инструктор. – Я сам одну лично в жопу подстрелил. С пятиста ярдов человека тоже можно завалить. Я завалил четыре десятка. Главное, сконцентрировать все внимание на мушке, вдох, выдох и плавно нажимаете курок. Бам! И смотрите на розовую дымку вдали…

Пятница, вторая неделя. Сегодня зачет. Каждому выдали по пятьдесят патронов. Стрельба на время: сидя, лежа, стоя, с колена; с дистанций в двести, триста и пятьсот метров.

Штепа отстрелял ниже среднего – всего на сто сорок очков из двухсот пятидесяти.

К началу третьей недели отсеяли несколько человек. Трое пытались покончить жизнь самоубийством. Двое сильно заболели, Пришли результаты анализов, и вскоре из других взводов отсеяли нескольких наркоманов.

И опять бесконечная муштра, бег с бревнами, преодоление препятствий.