Третья попытка

Сначала Катя устроила мне ознакомительный круг диаметром километра три, чтобы я привык к ощущениям полета. А потом начала учить пилотированию.

— Значит, так, хватит отвлекаться, приступаем к занятиям. Как это не отвлекаешься — я что, копчиком, по-твоему, ничего не чувствую? Руки с моей груди сними и положи мне на локти. Ну и ногами просто делай вид, что двигаешь педали, я пойму. Итак, управляешь теперь ты, я просто транслирую твои движения. Давай, Вадик, покажи класс!

— Нормально, — резюмировала Катя минут через двадцать. — Еще пара таких полетов, и тебя можно будет пересаживать вперед. Но не сегодня, пусть впечатления немного улягутся. Можешь вернуть руки на место, садиться я буду сама. Надо же, совсем забыла, до чего это здорово — летать! Прямо-таки петь хочется.

И Катя запела «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью», причем неожиданно глубоким и сильным голосом. До сих пор я не подозревал, что любимая, оказывается, так хорошо поет. А ведь у нее дома еще пианино стоит…

— Кать, а ты, случаем, играть не умеешь?

— Умею, на гитаре и пианино. Да ты же его видел!

— Видел, но думал, что оно для мебели. У моей двоюродной сестры оно тоже есть, так там лет двадцать никто даже крышку не открывал.

— Нет, у меня для мебели сервант, софа, два шкафа и тумбочка, а пианино для музыки. Но только не надо его сюда тащить, а то вдруг надорвешься! Лучше купи какой-нибудь синтезатор, они вроде сейчас недорогие.

Я начал вспоминать, сколько, оказывается, всякого разного умеет моя женщина. Бегать, прыгать, плавать как рыба, лазить по деревьям, лечить воспаление легких, читать мысли, делать порох и черную икру, стрелять, летать, а тут еще выяснилось, что играть и петь…

— Кать, а есть на свете хоть что-нибудь, чего ты не умеешь?

— Держись крепче, я тебе сейчас в таком признаюсь, что как бы вниз не свалился… или лучше все-таки до земли подождать? Ладно, слушай здесь. Я совершенно не умею лепить пельмени! Несколько раз собиралась попробовать научиться, да все как-то руки не доходили.

Глава 13 Школа палеоэротической кулинарии

Вечером состоялся торжественный ужин, посвященный успехам нашей хоть и маленькой, но уже вполне состоявшейся авиации. В процессе обсуждения меню Катя закинула было идею насчет пельменей — видимо, решила ликвидировать пробел в своих умениях. Однако Ксения ее обломала, сказав, что настоящие сибирские пельмени можно сделать только с заморозкой, а оскорблять наш тонкий вкус каким-то суррогатом она не желает. Поэтому все желающие помочь могут взять ножи и резать мясо на тонкие плоские кусочки (она показала пальцами на какие). Паша будет их отбивать, а она, как заправский шеф-повар, следить, дабы никто не напортачил. Потом, разумеется, своими руками внесет завершающий штрих, в результате чего блюдо приобретет потрясающие вкусовые качества.

Получилось действительно нечто бесподобное. Ксения слегка обжарила тонкие пластинки отбитого мяса, потом завернула в каждый из них немного вареной гречки, так что вышло нечто вроде блинчиков с мясом, только наоборот. И потушила полученные изделия в собственного приготовления соусе из каких-то местных кореньев. В общем, блюдо пошло на ура, да и самогон в этот раз Паше удался просто замечательно. Правда, ужин и проходил, и закончился не совсем обычно.

До этого Павел не особенно увлекался дегустацией своего продукта, да и Ксения бдила, чуть ли не перед каждым глотком перечисляя ему его болячки и прогнозируя, во что они превратятся в случае злоупотребления алкоголем. Сейчас же она, наоборот, регулярно подливала своему благоверному, объясняя, что стрессы очень вредно действуют на организм, если их вовремя не снять.

— Для нас с тобой такая мелочь, как полет, стрессом быть никак не может, так что нет никакой нужды в неумеренном снятии, — шепнула мне Катя.

— Ага. Опять же лично я предпочитаю снимать его несколько иначе. Поможешь?

— Разумеется. Ой, а Паша-то совсем нажрался! Не иначе Ксюха замыслила какую-то гадость.

Ну насчет «совсем» Катя несколько преувеличила, до откровенно свинского состояния ему было еще далеко. Но все же он помаленьку начал клевать носом, а откушав еще стаканчик, подсунутый ему заботливой подругой, немного косноязычно извинился и ушел спать. Ксения же сделала большие глаза и заявила: