Третья промышленная революция

Прокладка подводных высоковольтных кабелей для обмена зеленой электроэнергией между Европой, Африкой, Азией и Америкой с технической точки зрения намного проще строительства подводных туннелей, и по этой причине у нее больше шансов на реализацию в ближайшем будущем. Строительство туннелей требует значительно больше времени и, по оценкам специалистов в области технической политики, займет более 20 лет.

Тем, кто не верит в возможность соединения континентов, напомню о всеобщем скептицизме, с которым в свое время были встречены идеи строительства Суэцкого и Панамского каналов. Хотя технические проблемы, не говоря о стоимости, рождают сомнения в осуществимости подобных проектов, коммерческие выгоды от их реализации слишком велики, чтобы сбрасывать их со счетов. Думаю, что способы строительства обоих каналов будут найдены в рекордно короткие сроки.

Суэцкий канал, который пересек Египет и связал Средиземное море с Красным, открыл искусственный водный путь из Европы в Азию и устранил необходимость идти в обход Африки мимо мыса Горн. Строительство канала длиной 163 км было начато в 1859 г. и закончено всего через десять лет. В осуществлении проекта участвовали 1,5 млн человек, и тысячи из них заплатили за него своей жизнью^{205}.

Строить Панамский канал начала Франция в 1880-е гг., однако довольно быстро отказалась от него. Проект подхватили и осуществили США. Канал пересек Центральную Америку и связал Атлантический океан с Тихим. Он дал возможность отказаться от длинного маршрута через Магелланов пролив у оконечности Южной Америки. США взялись за строительство Панамского канала в 1904 г. и завершили его десять лет спустя ценой 5609 жизней^{206}.

Хотя технические проблемы, связанные с соединением крупнейших континентов мира, выглядят не менее ошеломляюще, коммерческие возможности открываются огромные. С определенностью здесь, конечно, говорить нельзя, однако не исключено, что еще до середины нынешнего столетия инфраструктура третьей промышленной революции воссоединит континенты мира и, таким образом, проложит путь к Пангее.

Подобно тому, как Интернет объединил человечество в едином, распределенном, ориентированном на сотрудничество виртуальном пространстве, третья промышленная революция объединяет людей в параллельном пангейском политическом пространстве. Как будет выглядеть это политическое пространство? Поскольку инфраструктура третьей промышленной революции, составляющая центральный элемент континентальных рынков и континентальной системы управления, расширяется горизонтально, является распределенной и построенной на сотрудничестве, то и континентальная, и глобальная системы управления, скорее всего, будут такими же. Идея централизованного мирового правительства была логичной для второй промышленной революции, инфраструктура которой расширялась вертикально, а ее организация была иерархической и централизованной. Однако она совершенно неуместна и несовместима с миром, где энергетическая/ коммуникационная инфраструктура имеет узловую, взаимозависимую и горизонтальную структуру. Распространение сетевой коммуникации, энергии и коммерции по планете неизменно приводит к сетевому управлению как на континентальном, так и на глобальном уровне. Создание взаимозависимого межконтинентального пространства для жизни рождает новую пространственную ориентацию. Во все более интегрированном глобальном обществе люди начинают чувствовать себя частью единого планетарного организма.

Первый континентальный союз в мире

Средневековые ученые даже представить себе не могли национальное государство — светскую власть, осуществляющую управление с согласия граждан, а не наместника Божьего. В наши дни, несмотря на существование Европейского союза, большинство людей с трудом представляют себя гражданами континентального союза и частью политического образования, простирающегося от океана до океана. Сама мысль о том, что каждый континент может управляться политическим союзом, кажется странной. И все же, если, конечно, не случится что-нибудь непредвиденное, именно в этом направлении идет общество. Странно наблюдать, как политологи и журналисты рассуждают о новых эволюциях политической власти — G20, G8, G2, BRIC, — но никогда не касаются более фундаментального политического движения в сторону формирования континентальной структуры управления, которая зарождается во всем мире.