Третья сила

Она выбрала два самых скромных упражнения, к тому же доступных для исполнения. Готовилась несколько дней, стараясь довести движения до автоматизма. И все равно стриптиз закончился полным провалом: мало того, что куртка, которую она сняла и небрежно бросила в зрителей, опустилась на голову Марии Борисовне, причем пряжка больно ударила наставницу по затылку, так еще и взмах ногой, который должен был выглядеть «воздушным, как бы парящим», кончился для девушки вывихом лодыжки.

Мария Борисовна с минуту молча наблюдала, как Лена, скривившаяся от боли, растирает саднящую ногу.

— Ну что, перебесилась? — произнесла она сурово, когда Рысева перестала стонать. — Все, хватит ныть. Ступай в медпункт. Через неделю возвращайся, будем танцевать гопак.

Гопак Лена ненавидела, но промолчала. Подволакивая ногу, поплелась она к врачу.

Вечером состоялся разговор с отцом. Лена ждала бурю. И не ошиблась. Отец взял со стола «Технику соблазнительного танца». Полистал. Отшвырнул в угол. Потом смерил Лену тяжелым взглядом и произнес:

— Да-а. Ну и дочь растет. Сегодня стриптиз танцуем, а завтра что? Бордель откроем?

— Но папа... — пролепетала девочка, кусая губы, едва сдерживая слезы. — Это же... Танец! Это... Это искусство! Это свобода, это пластика, это...

— Искусство, значит? Свобода, значит? Перед мужиками обнажаться. Бедрами голыми крутить. Да-a, Лен. Не ожидал. Ну ничего, дурь на то и нужна, чтоб ее выбивали. Сорок отжиманий с тебя и пятнадцать подтягиваний, — Святослав резко встал, давая понять, что разговор окончен, решение принято, приговор обжалованию не подлежит. — Тренируйся, вечером проверю.

Весь день в душе Лены клокотала обида на отца. Однако к вечеру она успокоилась, перестала прокручивать в голове их короткий тяжелый разговор. Трехчасовая тренировка в спортзале помогла побороть горечь обиды. А спустя некоторое время Лена, как это бывало почти всегда, признала правоту Святослава и больше об этой истории не вспоминала.

Но сейчас мимолетный опыт, полученный три года назад, пришелся как нельзя более кстати.

Прямо в душевой кабине, едва выключив теплую воду, Лена попробовала повторить одно движение, потом второе. Нагнулась. Подняла вверх ногу. Потом резко повернулась, едва не поскользнувшись на сыром полу. Конечно, до «соблазнительного танца» ее скромным потугам было далеко, но, посещая танцевальный кружок пять лет подряд, девушка выучила много движений. На их основе вполне можно было создать страстную, эмоциональную композицию.

«А ведь это почти боевое искусство, — пронзила сознание неожиданная мысль. — Танец и борьба в одном флаконе. Все эти выпады можно делать плавно. А можно и резко. И силу вложить можно разную. Ну, Фролов, держись!»

В идеале для стриптиза требовался шест, однако ничего такого в жилище торговца не было. Подумав, Лена решила, что справится и без дополнительного оборудования.

Азартно улыбаясь, девушка быстро вытерлась полотенцем, оделась полностью, даже куртку застегнула на все пуговицы, чтобы растянуть танец хотя бы минут на десять. А вот обуваться не стала — сапоги ужасно стесняли движения, в них не то, что танцевать, но и ходить было нелегко. К тому же она знала, как реагируют мужчины на босые женские ноги.

Фролов должен был расслабиться. Забыть об осторожности... Забыть обо всем на свете.

— Я буду не я, если не справлюсь! — сказала Лена, приближаясь к большому квадратному зеркалу, в котором можно было увидеть себя почти целиком. На Проспекте Большевиков у нее имелось только небольшое круглое зеркальце, сделанное из осколка, превращавшее утренний туалет в сложную задачу.

«Бывало и лучше», — вынесла Лена неутешительный вердикт.

Усталость и потрясения последних дней не прошли бесследно: темные пятна под глазами и слегка ввалившиеся щеки сильно портили впечатление. Можно было потребовать от Фролова раздобыть ей косметический набор, но это заняло бы много времени. Каждая минута, потраченная впустую, могла стать последней для Гриши... И отца.

«И так сойдет», — решила девушка. Она расчесала рыжие локоны гребнем, который нашелся на полочке под зеркалом. Одернула одежду. Попробовала несколько улыбок: скромную версию, потом хищную, агрессивную. Получилось даже лучше, чем Лена ожидала.

«Ну, с богом. Страхи долой — вперед!»

Лена уже взялась было за ручку двери, но тут улыбка сползла с лица девушки. Она вспомнила о телохранителях Фролова. Торговец выгнал своих мордоворотов из комнаты, но наивно было бы ожидать, что они ушли далеко. Скорее всего, ожидали за дверью. Лена решила пока не думать об охранниках вовсе, оставив эту задачу на потом.

Другая проблема, которую она не учла, состояла в отсутствии музыки. В полной тишине танец выглядел бы блекло. На занятиях кружка имелось звуковое сопровождение, дети сделали маракасы, бубны, простенький металлофон. В квартире Фролова ничего подобного быть не могло.