Третья жертва

Зазвонил телефон. Муж машинально ответил, но уже в следующую секунду лицо его окаменело, и он положил трубку на место.

– Ошиблись номером, – пробурчал он, но все знали, что это не так. Телефон звонил целое утро. Надеюсь, с твоим ублюдком обойдутся там по-свойски, – кричал незнакомый голос. – Надеюсь, они оттрахают его во все дырки. Детоубийца. Детоубийца. Детоубийца.

Сэнди прожила в Бейкерсвиле всю свою жизнь и любила этот город.

Она повернулась к Эвери Джонсону.

– Какие у нас шансы? Только честно. Что случалось с другими подростками, обвиненными в массовых убийствах?

– Почти все получили пожизненное. Но большинству таких стрелков уже было больше шестнадцати, поэтому они автоматически попадали под юрисдикцию взрослого суда.

– Большинство, но не все? Были исключения, да?

– Джонсборо. Двое ребят были слишком малы, и в Арканзасе нет положения о передаче несовершеннолетних во взрослый суд.

– Они остались в тюрьме для несовершеннолетних?

– По-моему, их держали там до двадцати одного года.

В темноте забрезжил лучик надежды.

– И что, мистер Джонсон, сработало? – нетерпеливо спросила она. – Что с ними теперь? Они исправились? Вернулись к нормальной жизни?

– Этого, миссис О'Грейди, пока еще никто не знает.

Глава 12

Среда, 16 мая, 17:57

Его любимым сервис-провайдером был AOL. Ему нравилось, как он группирует заголовки новостей, облегчая переход от одной истории к другой. Двойной клик по сводке новостей – СЫН ШЕРИФА ПОДОЗРЕВАЕТСЯ В МАССОВОМ УБИЙСТВЕ. Пробежал два параграфа, еще один двойной клик – и вот тебе подробный отчет. Весь мир скорбит. Три семьи убиты горем. Президент требует более жесткого контроля за оружием, бла-бла-бла… Сайдбар дает дополнительные варианты. Можно потрепаться с другими читателями. Просмотреть таймлайн всех последних случаев со стрельбой в школе. Прочитать интервью с другими выжившими, рассказывающими, как каждый новый такой инцидент опять открывает старые раны и рвет на части сердца. Он прочел ту статью. Зияющие раны, кровоточащие сердца. Боже, как ему нравилась в такие дни журналистика! Именно поэтому он и хранил под стеклом номер журнала «Тайм» от 20 декабря 1999 года. Для вдохновения.

Двумя часами ранее он скачал самые свежие статьи о бейкерсвильской истории. Объем информации не тот, на какой он рассчитывал, – гораздо скуднее. Всего три трупа – вот в чем проблема. Конкуренция в СМИ сильно выросла по сравнению с тем временем, когда он только начинал. Ему следовало бы об этом помнить.

Шесть вечера. Он отложил лэптоп в сторону. Черт, как же есть хочется…

В этом плане мотель предлагал не так уж и много. Он рассчитывал на заведение побольше, принадлежащее к какой-нибудь надежной сети. Ничего похожего в окрестностях Бейкерсвиля обнаружить не удалось. Пришлось остановиться в дешевой частной ночлежке. С одной стороны, владелец, похоже, проявлял чрезмерный интерес к своим постояльцам. С другой, по ночам здесь работало не так уж и много людей, чтобы кто-то мог заметить, чем он занимается. Где-то находишь, где-то теряешь.

Снова заурчал живот, и он решил прогуляться до местного бара.

Спустя четверть часа, напялив на себя пальто и шляпу, он проследовал по крохотной главной улице к тускло освещенной закусочной. Трое завсегдатаев, сгрудившиеся у единственного телевизора, оторвались от экрана и с любопытством подняли на него глаза. Высокий лысеющий бармен наградил его приветственным кивком. Он опустился на стул напротив трех серебристых пивных краников и попросил пива.

– Что хорошего в новостях?

– Сенат выступает за новый закон об оружии. Хотят, чтобы родители несли ответственность за все, что бы там ни наделали их вооруженные детишки.

– Весьма кстати, – проворчал товарищ говорившего. – По их словам, яблоко никогда не падает далеко от дерева; как-то же они всего этого набираются.

Третий смерил первых двоих оценивающим взглядом. У него было морщинистое обветренное лицо – лицо человека, проведшего годы за баранкой «Джон Дира».

– Шеп – хороший парень, – сказал он спокойно.

Другие двое пожали плечами и почти тотчас же принялись изучать мыски своих ботинок. Судя по всему, спорить они не собирались.

– Шеп, конечно, хороший шериф, – с подчеркнутой медлительностью произнес сидевший за барной стойкой. – Но вот отец… вам не кажется, что отец – это нечто другое?

Все трое мужчин разом отвернулись от телевизора и, похоже, впервые присмотрелись к нему повнимательнее. Тот, что постарше, Краснорожий, заговорил первым.

– Мы как-то не расслышали ваше имя.