Третья жизнь

– Для пижонства и высокомерия всегда время будет. Лучше быть одинаковыми, чем устанавливать какую-то иерархию. Или того хуже – делиться на сословия и слои общества. Если бы меня какой-то богач назвал бедняком, я бы дал ему в морду и раздел до трусов. Мы бы поменялись ролями. И это отвратительно.

– Но по факту он будет прав, разве нет?

– Нельзя тыкать людей лицом в их изъяны. Только если они этого заслужили, то да. Но закинь меня в утопию, где все равны, я бы первым делом хотел сбежать оттуда. Ведь наш главный противник не буржуазия, а серость происходящего. Идеальный мир будет скучен. Хоть это и тупо, но может из моих уст это звучит убедительно?

– У каждого свой идеальный мир. Для меня это счастливая семья, хорошие друзья и любимый человек. А всё остальное неважно. А для тебя?

Я уставился на свои руки, пытаясь понять, что для меня идеальный мир? Живые друзья? Прошлая богатая жизнь? Или то самое равенство среди людей?

– Знаешь, у меня в жизни было не так много хорошего. Наверное, я боюсь своего будущего, и не хочу умереть. Это мои главные страхи. Хоть я и половину жизни рисковал, но я не хочу умирать. Так что для меня идеальный мир – это тот, в котором не будет ничего. Просто белое пространство. Оно удовлетворит все мои потребности. Там у меня не будет никакого будущего, и там я не смогу умереть. Больше похоже на проклятие, да и я не хочу, чтобы такое случилось, но факт остаётся фактом.

Я повернул голову в сторону Алеси. Она улыбалась.

– Какой ты всё-таки странный. А чего ты сейчас хочешь? Не говори мне о том, что было бы лучше сейчас. Чего хочешь ты, а не твой мозг.

– Вернуться на десять минут назад и рассказать тебе о чём-нибудь весёлом. А то нагрузил своим мировоззрением, и теперь стыдно.

– Всяко лучше, чем мои банальные желания.

Вдруг во входную дверь постучали. Даже не так, начали ломиться. Алеся мигом вскочила с кровати, едва не задев меня локтем. Девушка переводила взгляд то на дверь в коридор, то на меня.

– Лесь, это что было?

– Папа вернулся…

«Опа, а вот и главарь. Щас я этому карасю все жабры оторву»

– Валер, тебе нужно уходить. Через балкон спустишься?

– А ты летать научи. Он тебя бил когда-то?

Алеся не ответила. Я взял её за подбородок и заглянул в яркие глаза. Она боялась того, что ломились в дверь.

– Эй, солнышко, ты чего? Всё будет хорошо. Я со всем разберусь.

Оставив даму в полном недоумении, я направился в коридор, и прислонился к глазку. На плохо освещённой лестничной площадке стоял грузный лысый мужик в старом свитере и с признаками алкоголизма на лицо.

– Откройте! Леся! Наташа!

«Щас я тебе черепную коробку открою, собака некрещённая»

Я взял с полки ключ, и дважды провернул его в замке. Дверь открылась, и мне в нос ударила редкая и очень мерзкая вонь. Это была смесь запаха бездомного, с которым я был очень хорошо знаком, и смрад дешёвого алкоголя. Ещё можно отметить нотки рвоты и даже некого болотного газа. Мужик знатно удивился, увидев в дверном проёме человека мужского пола.

– Ты хто такой? И чё ты в моей квартире?

– Какая твоя квартира? Ты к соседям стучишься, кегля лысая. Иди давай, пока милицию не вызвал.

Алкаш вытаращил глаза, и осмотрелся.

– Прошу прощения, уважаемый. Признаю, я ошибся квартирой. Может, давайте я заглажу вину? Пойдёмте за знакомство выпьем?

–Я тебе щас по балде выпью! Иди отсюда, промокашка.

– А то что?

– В мордяку плюну! Пошёл туда, откуда вылез!

В ответ мужик неумело махнул рукой. Это было похоже на удар, но я с лёгкостью его увидел, и успел пригнуться. Ответ не заставил себя долго ждать. Я быстро выписал ему комбинацию из трёх витаминов, и мужик сел на задницу. Должен признать, лысина у него крепкая. То ли я со всей дури бил, то ли реально череп твёрдый, но кулаки начали сильно болеть. Однако мастер спорта по литерболу не только не упал в нокаут, но и попытался встать. Сопровождалось это всё пьяным бредом, который разобрать мне не удалось.

– Папаша, не вставай лучше. С тебя хватит на сегодня.

Слушать меня, конечно же, никто не стал, но кое-что произошло. Кто-то потянул меня за край жилетки. Я обернулся и увидел Лесю. Она плакала, но это была не грусть и не обида. Скорее она просто не могла проявлять какие-либо другие эмоции в данной ситуации. Или вообще в присутствии отца. Отношения в этой семейке паскудные, и мне придётся их решать.

– Валер, перестань. Пошли обратно в комнату. Ра… расскажешь мне ещё о своём… мировоззрении. Пойдём.

Я задумался. Девочку трясло, и ревела она взахлёб. Это было очевидно даже для слепых и глухих. И я никогда не претендовал на роль психоаналитика, или тем более психолога, но тут явно что-то не так. Во всём, скорее всего, виноват отец, но она продолжает его защищать. Конечно, не напрямую, но это похоже на истину.

«Или же она знает, что я вряд-ли остановлюсь, если продолжу. Что тоже верно»

– Алеся. Подожди секунду. Я его только с лестницы спущу, и пойдём.