Третья жизнь кошки [СИ]

Так, да не так, опять всё очень и очень непросто. В прошлый раз, окунаясь в личную жизнь Малевича, мы остановились на том, что его первая жена Казимира Ивановна (действительно тёзка, судьба иногда так шутит) уехала с понравившимся доктором, оставив детей под присмотром посторонних людей. Правда есть версия, что уехала не просто так, а на заработки в районы, где свирепствовала чёрная оспа, и где хорошо платили медсёстрам. Впрочем, одно другому не мешает, она вполне могла поехать туда в хорошей компании. Продолжения эта история не имела, так что про врача забудем, тем более что, Казимира Ивановна не исчезла из жизни семьи Малевичей. Она сумела заработать денег и жила одна, с родственниками, но детей не забывала и периодически приезжала, навещать сына и дочь, стараясь не пересекаться с бывшим мужем. В один из таких приездов, она, глядя на не очень ухоженное состояние детей, забрала их к себе на Украину. Сохранилась интересная подробность, характеризующая это самое состояние — Казимира Ивановна сожгла старую неприлично изношенную одежду, что была на детях, купив им новую. Казимир Малевич, судя по всему, отъездом детей опечален не был, даже наоборот есть свидетельства, что отношения между бывшими супругами наладились, по крайней мере, переписка говорит именно об этом. К сожалению, времена были суровые и в 1915 году в городе, где жила Казимира с детьми, вспыхнула эпидемия брюшного тифа. Первым заболел Толя, и быстро умер, следом свалилась Казимира. В дом, опасаясь заразиться, никто не приходил и маленькая, десятилетняя Галя несколько дней одна, сидела рядом с мёртвым братом и умирающей матерью. Можно представить себе весь ужас её положения? Наконец совсем отчаявшись, она высочила на улицу, рыдая и моля о помощи, навстречу попался какой-то гимназист — поднялся шум и помощь пришла. Толю похоронили, маму выходили, но смерть не хотела отступать, и попыталась утащить в могилу уже маленькую Галю. Тиф настиг и её, теперь мама, чуть живая после болезни, боролась за жизнь дочери, и справилась, и не отдала её смерти. История, по трагизму ничуть не уступает выдуманному рассказу о похоронах, что Малевич рассказывал Клюну. Возможно даже, что рассказ оказался пророческим, смерть словно услышала его, и запомнила, и решила показать, что такими вещами не шутят. Впрочем, Казимир Малевич долгое время ничего не знал о случившемся — Казимира Ивановна не сообщала ему о смерти сына, а письма дочери прятала, и не отправляла.

Так это уже что-то, уже ближе и отчасти совпадает с моими собственными картинами, в которых между цветных пятен и хаотического набора линий с точками, каким-то таинственным способом закладываются судьбы и сюжеты. Вот что нужно попытаться изобразить в чёрном квадрате — смерть любимого, родного человека от болезни.

Дордрехт музей Стефания