Третий ангел

— Ну, меня-то в этом платье в тот раз не было, — призналась Фрида. — Его надела одна моя подружка. Но с тех пор я его все время ношу.

— Ясно. Ассоциативный секс, — ухмыльнулся Джеми. Нет, она определенно не похожа на гостиничную горничную, скорее на студентку какого-нибудь колледжа. — Если я хочу догнать Мика, мне надо сочинить что-нибудь стоящее, а то не видать мне собственной пластинки. По крайней мере, звукозаписывающая фирма пообещала выпустить ее, только если я напишу песни для обеих сторон хоть одного сингла. И поживей.

— Если вам хоть немного помочь, песни польются сами. И по крайней мере, одно гениальное название у вас уже есть. А это уже половина дела, да?

Фрида допила свое виски немного быстрей, чем собиралась. Ей еще надо убрать чуть не дюжину номеров, а она слегка опьянела.

— Подождите минуту, не уходите, — остановил ее Джеми. — А как же моя песня? Я так понял, что вы мне собираетесь немного помочь.

— Я приказываю тебе написать песню к утру, — важно произнесла Фрида.

Она знала, что некоторые люди с легкостью подчиняются приказному тону и ультиматумам. Не надо далеко ходить за примером, она сама такая. Стоит ей услышать, что она с чем-то не справится, как уже готова горы свернуть, но выполнить все, что требуется. Точно как те кошки, которых она высвободила из заточения. Они так и бродили в ближайших полях, активно истребляя кроличье население. Иногда она не думала о последствиях.

— Ладно. Договорились.

Джеми клятвенно поднял руку. Он словно светился азартом, похоже, раньше никто не интересовался его работой и не заставлял трудиться. Фрида видела сейчас перед собой воплощение самого обаяния, именно то, что люди называют «харизмой», и похоже было, что этот парень даже не подозревал о такой своей особенности. Он был из тех, к кому вас притягивает словно магнитом, а стоит с ними расстаться, как все окружающее становится безрадостным и мрачным.

— Ты точно знаешь, что у меня получится? — воодушевился Джеми.

Сейчас он настоящий, и Фрида чувствовала, как крепнет связь между ними, количество невидимых нитей растет. Поэт обращается к поэту.

— Давай договоримся, что я приду завтра вечером, и, если ты не напишешь ничего, я отберу у тебя эту замшевую куртку. Заключим пари, в общем.

— Ладно. — Джеми горел нетерпением. — Договорились. А что я получу, если выиграю его?

— Как что? Песню. Одну классную сторону сингла.

Джеми бросил на нее взгляд, который всегда приносил ему успех у нянечек в больницах.

— Этого мало.

— Мало? — Девушку охватило смятение. — Один поцелуй. Может быть, — добавила она нехотя, хоть чувствовала, что просто умирает от желания поцеловать этого странного парня.

Джеми, может, и написал бы обещанную песню, но часов в одиннадцать ему позвонила Стелла, а он никогда не мог отказать женщине, особенно если на этой женщине намеревался жениться. Поэтому он схватил со стола куртку, сунул ноги в ботинки и ринулся вниз. В вестибюле портье уже ловил для него такси. Но до телефонного звонка он успел написать целых две строчки: «Когда я с тобой, я полностью твой. И мир остальной мне чужой». Хотя эти слова и казались ему наглой ложью.

— Поосторожнее, парень. Не натвори дел, — сказал ему портье Джек Генри, усаживая в такси.

Джеми понял, что он выглядит довольно странно.

Такси увезло его в Кенсингтон, где жила семья Стеллы. В тот вечер родители уехали в гости к друзьям, и Стелла со своей сестрой Марианной намеревались повеселиться. Как можно было решиться оставить этих девушек одних, Джеми просто не мог представить. Он даже самого себя счел бы более достойным доверия. Эти сестрицы были самыми неуправляемыми на свете девахами, вечно прикрывающими проказы друг друга и вечно враждующими с остальным миром. Джеми мог бы поселиться здесь, в Кенсингтоне, у своей невесты, катаясь как сыр в масле, вместо того чтобы торчать в третьеразрядном отеле, да еще с привидением по соседству, но они со Стеллой, что ни день, то ругались, и работать в таких условиях он бы просто не смог.

Может, ему и следовало остаться в тот вечер у себя в «Лайон-парке», прилежно писать обещанную песню и сорвать у той девчонки поцелуй, но вот он уже звонит у дверей родительского дома Стеллы. Эти Риджи были ужасно богатыми, а сама Стелла очень красива. Она имела все, что ищет мужчина в женщине, особенно если этот мужчина склонен к саморазрушению. Джеми такие девушки были абсолютно противопоказаны. Слишком много общего. Пламя и огонь, никакая не смесь, а сплошное буйство стихий. Уж Стелла точно не могла быть ничьей музой. Слишком она эгоцентричная, нестабильная, вызывающе яркая. Более того, у Стеллы был и очень серьезный недостаток — она подсела на героин. И стала человеком, полностью зависевшим от наркотиков.

— Чего ты торчишь в своем драном отеле? — Этими словами встретила его любимая. — Может, ты там любовь крутишь с кем-нибудь? Так я против. Мы как-никак собираемся пожениться. А значит, должны проводить все время в объятиях друг друга.

— Заткнись. Там я, по крайней мере, могу работать. Это тебе не игрушки.