Третий долг

— Теперь все по-другому, Джет. Ты знаешь это. Если она спросит, мы скажем ей. Указание Ката.

Нила снова повернулась в кресле, широко раскрыв глаза.

— Что это значит?

— Это означает, что все изменилось, и наши секреты... ну, они теперь не только наши. — Он наклонился вперед, его корпус заполнил центральную консоль. — Попробуй со мной. Спроси что-нибудь, и я отвечу.

Я стиснул зубы.

Нила закусила губу.

— Хорошо... ответь на мой первый вопрос. Куда мы направляемся?

Кес не колебался.

— Бриллиантовая аллея.

— Бриллиантовая? — Ее рот открылся. — Что это?

Я предупреждающе взглянул на Кеса в зеркало заднего вида. Он был прав. Правила изменились. Но по-прежнему я решал, что ей стоит знать, куда ей идти и с кем ей общаться. Я был ее защитником и тюремщиком. Доверенный и исповедник. Несмотря на то, что я не хотел, чтобы наша связь причиняла мне боль, она все еще была моей до конца.

Кес нахмурился, прежде чем дать Ниле свое полное внимание.

— Ты хочешь правду, Нила?

Ее губы сжались.

— Я прошу об этом месяцами. Конечно, я хочу правду.

— Правда иногда хуже реальности, — пробормотал я себе под нос.

Она посмотрела на меня, но вопрос в ее глазах уверил меня, что она не слышала.

Кес опустился на сиденье Ferrari.

— Ладно, вот что. Мы везем тебя на один из наших складов. Бриллиантовая аллея — это то место, где мы правим в Англии. У нас есть несколько дистрибьюторских центров по всей Европе, Азии и Америке, но это самое близкое к дому, и куда мы завозим их из заграницы.

Вот так Нила стала почетным Хоук.

Надеюсь, ты готова к этой поездке, Нила. Потому что, как только ты это узнаешь, то никогда не забудешь.

Нила обдумывала это в течение секунды, в ее голове проносились сотни вопросов, мелькнувших в глазах. Она глубоко вздохнула и кивнула.

— Хорошо... и какое это имеет отношение ко мне?

Я ответил, прежде чем это сделал Кес.

— То, что ты увидишь — это правда. Ты узнаешь, откуда взялись камни. На что они похожи. Сколько мы зарабатываем. Кто работает на нас. Откуда берутся деньги. Как мы расплачиваемся с полицией. Как мы охватили чертову Англию. Больше не будет секретов о том, кто мы и чего ожидаем от тебя. Ответы будут даны по каждой теме. — Я посмотрел на нее. — Ты все узнаешь. Каждый клочок истории, надежды, мечты и катастрофы нашей семьи и твоей.

Глаза Нилы вспыхнули.

— И что я сделала, чтобы заслужить такое доверие?

Мои пальцы сжались вокруг руля.

Потому, что ты особенная.

Кес печально улыбнулся.

— Потому что ты доказала это.

Она напряглась.

— Как именно?

— Ты говорила с репортером. Ты вырыла свою собственную могилу, — пробормотал я. — И как бы тебе не хотелось, ты больше не покинешь «Хоуксбридж». Кат убедился в этом. Бонни убедилась в этом. Тебе больше некуда идти.

Лицо Нилы побледнело, она, наконец, осознала, что сделала. Мы с Кесом молчали, ожидая, когда она озвучит свою судьбу.

Ее голос дрогнул.

— Вам больше нечего скрывать от меня, потому что мне больше не с кем поделиться.

Бинго.

Я тихо застонал, когда на машину опустилось облако отчаяния. Несчастье, сожаление и гнев, исходившие от Нилы, были слишком велики. Нажимая кнопку на руле, я опустил окна. Холодный осенний воздух ворвался в машину.

Я жадно вдыхал, пытаясь развеять боль от ее муки.

Нила поежилась, обнимая себя побелевшими пальцами.

Кес сказал:

— Как видишь... правда — сука, но ты заслужила право знать все. Любой вопрос, на который ты захочешь ответ... мы дадим тебе его. Ты узнаешь все аспекты нашего предприятия и братства.

Положив свою руку на ее, он нежно улыбнулся.

— Ты теперь одна из нас, Нила. Отныне и навсегда. Мир это знает. Об этом знают твой отец и брат. Больше нечего сказать по этому поводу.

Она повернулась на своем сиденье, глядя налево. Туда, где остались болота и могилы ее предков. Холод разошелся по моему позвоночнику.

— Итак, я буду похоронена на вашей земле, чтобы скрыть все секреты, в которые меня посвятят. Как и они. — Ее голова упала вперед. — Я так невероятно глупа. Просчиталась во всем.

Я открыл рот, чтобы согласиться — вогнать поглубже клинок несчастья. Но... я не смог.

Никакое количество таблеток не могло заставить меня ударить ее, когда она уже истекала кровью. Я бы не смог выдержать ее реакцию, не говоря уже о быстрой агонии в сердце.

Я думал, что таблетки меня спасут. Нила была не единственной, кто был глуп.

Мы оба были такими. И от меня зависело, как я скрою свои проблемы. Поэтому Кат оставил ее в покое.

Я не мог выдержать застойной печали в машине. Не в силах остановиться, я прошептал:

— Тебе понравится то, что мы тебе покажем, Нила. Вот увидишь. Ты теперь одна из нас, и тебе пора понять, за что моя семья сражается, защищая в течение поколений.

***

Бриллиантовая fллея.

Название, провозглашенное столетия назад предком, который, без сомнения, украсил стены «Хоуксбриджа» какой-то удручающей живописью. Это место получило название из-за четырех огромных складов, обращенных друг к другу, создающих узкую дорожку между ними.