Третий фронт

Вот головной поравнялся с «тройкой» Выстрел — снаряд въехал точно в движок броневика. Идущий следом бензовоз резко выворачивает влево… И превращается в огненный шар от попадания 20мм снаряда. В хвосте колонны весело полыхал БТР разорванный фугасом «четвёрки». Сейчас по дороге лупит всё, что стреляет. Сразу появляется огонь, стремительно расползающийся по дороге и в стороны. Всё, уходим. Мужики тащат мотоцикл. Блин, «плюшкиность», оказывается, заразна. Других трофеев нет, но восемь уничтоженных бензовозов душу греют. Теперь — валим в темпе.

Олег

После разгрома колонны с итальянцами мы несколько дней никаких особых действий не предпринимали. А потом во время очередного привала дозор услышал шум авиационного мотора. Мы на всякий случай естественно приготовили нашу зенитку вести огонь. И стали ждать. Из — за деревьев выскочил Шторьх. Один.

— Зенитчики огонь! — заорал я

После нескольких очередей самолет густо задымил и свалился в лес в полукилометре от нас. Мы все, быстренько погрузились в транспорт и двинулись к месту падения. Приехали мы туда первыми. Начали осмотр самолета. Живых в нем не оказалось все трое погибли. Но только мы успели собрать документы, как из ближайшей посадки появились… Телеги. Отпускать обозников было нельзя и мы подождав пока они приблизятся положили их из пулеметов. Благо их было всего 8 человек. На телегах оказались продукты, что нас тоже очень порадовало — запас взятый с собой уже заканчивался. А когда мне показали документы погибших я офигел. Одним из них был Гейдрих, который, видимо, летел к месту где мы Евы угнали для контроля за расследованием и поиском тех кто это совершил. То есть нас. Видимо и Шторьх он выбрал за возможность посадки прямо на «месте преступления» чтобы времени не терять. Ибо, судя по бумагам, что были при нем Гитлер рвал и метал по причине того, что совершившие налет на орудия были до сих пор не найдены.

Когда я понял кого ж мы прибили и успокоился то решил слегка пошутить над немецкой контрразведкой. Взяв один из СТЭНов с «китайским клеймом» я бросил его неподалеку от самолета. А для придания достоверности мы разложили обозников так чтоб выглядела картина — вроде они сопротивлялись. Постреляли из их винтовок в разные стороны, чтобы гильзы стреляные были. Выпустили пару очередей из СТЭНов, а в брошенный я выстрелил из карабина, чтобы создать видимость, что его бросили из-за поломки вызванной попаданием пули.

После чего быстренько свалили в леса до появления еще кого-нибудь из видевших падение самолета.

Саня

Если просто сидеть на базе, можно помереть от скуки, решил я после ухода группы Олега за Буг. Степан начал собирать большую команду для того, чтоб прошерстить колонны на дорогах. Мне напрямую дел не находилось. Позвал я механика Василя из паровозного депо, обговорили с ним вариант действий, и пошел к Карбышеву просить санкцию. Что и как делать буду, не сказал, только про железку и пересказал рекламный ролик — «а потом мы с другом выпили фанты и тормознули поезд». Видимо генерал не совсем понял меня, но виду не подал, а посоветовал не зарываться, однако отпустил.

План операции представлял собой простейшие действия, вполне нормальные для мирного времени. На это и был расчет. Поезда на выбранной ветке ходили примерно раз в 30 минут — как сказал Василь, прежде чем выпустить из Кобрина следующий состав, дежурный ждал отзвонки о проходе предыдущего через один из больших переездов. На этом и решили сыграть.

В одном из мест, где поезд сначала видно издалека, затем его скрывает небольшой пригорок, а затем идет достаточно длинный прямой открытый отрезок мы и устроили наше «распитие фанты», переодевшись в форму немецких военных железнодорожников. Первый поезд пришлось пропустить — слишком очевидно было большое количество пехоты в нем. А вот второй оказался настоящим подарком — двадцать две цистерны и теплушка с охраной в конце. Ранним утром печь в теплушке топилась вовсю! Я побежал навстречу паровозу, размахивая куском красной материи и лопатой. Локомотив начал замедляться и затормозил практически около меня. Дальше все было просто гранату в кабину, сам за ней. В этот момент паровоз фыркнул паром, и заглушил звук взрыва гранаты. Внутри побило всех. Охрана пока не проявляла признаков беспокойства. Василь запрыгнул за мной, передвинул какие-то рычаги, открыл топку, я забросил с десяток лопат угля. Несмотря на то что туда могло поместиться еще, он закрыл створки топки крикнул «Прыгай!!», что я моментально выполнил, двинул еще какой-то рычаг и последовал за мной. Поезд начал разгоняться задним ходом. Когда он появился в поле нашего зрения второй раз, скорость на глаз была около пятидесяти.

— Ему еще три километра на разгон, потом пять — семь ровно, а потом замедляться начнет.

— А до Кобрина у нас… — попытался подсчитать я

— Пять с небольшим хвостиком. Наших на станцию пока не пускают. Самое неудачное — сложится на входной стрелке.

— А, точно удачное?

— Увидим.