Третий фронт. Партизаны из будущего

— Да еще какое — до сорока процентов наших бронечастей уничтожены, большие потери в артиллерии сопровождения войск. И пехота — если так дальше пойдет дело, нам придется выгребать дивизии из Европы. Под вопросом действия Африканского корпуса — фюрер считает, что стоит обратить внимание на Иран и Ирак, а далекие Марокко, Ливия и Тунис не «стоят мессы», и хочет вернуть обратно Роммеля — якобы на место убитого большевиками Гудериана.

— Если перевод «Лиса пустыни» будет осуществлен, интересы многих будут ущемлены.

— Итальянцы? Хм, эти в Африке, такое впечатление, воюют из-под палки. Или наши карьеристы — так им придется притихнуть: после недавней диверсии в Бресте многие потеряли что-то существенное — кто-то просвет, кто-то звезды. Правда, глухо шепчутся, что есть и такие, кто потерял голову…

— Не очень радостные известия. А тут еще удар противника по Румынии, поддержанный их Черноморским флотом и Дунайской флотилией.

— По сведениям из абвера, на должность командующего Южным фронтом русских Сталиным назначен маршал Буденный.

— Не может быть! Старик так и остался кавалеристом…

— Если бы… он, такое впечатление, вернулся в свою молодость: его конно-маневренные группы — это кошмар Рунштедта, они, как сабля, рубят его фронт и уходят в тылы. Попробуй поймай их в степи. Карл пытается зажать их охранными частями — кавалеристы рассыпаются на мелкие группы и выскальзывают из ловушки. А пока его внимание отвлечено назад — Семен тихонько ощипывает его войска. Мой племянник недавно приехал оттуда в отпуск — постоянно вскакивает по ночам от кошмаров. И кричит: «Казаки! Казаки прорвались!»

— Эриху тоже не скучно — у него в компании маршал Ворошилов. Такое впечатление, что Клим предугадывает его ходы — на каждое движение он отвечает противодействием. И вдобавок наладил четкое управление войсками и их снабжение. И самое главное, он воюет, как работает — упорно, неторопливо и тщательно, — наверное, сказывается рабочее прошлое…

Ника

Как я ни ругалась и ни настаивала на том, чтобы остаться и провести поиски Олега, Ярошенко вкупе с генералом и всеми остальными был яро против. Последним моим деянием на «партизанском поприще» стал откровенный разговор с Литовцевым. Часов так на десять. Мужик явно попустился, и поэтому девять десятых времени было посвящено разработке взаимодействия разведки, диверсионных и снайперских групп. Такой ускоренный курс обучения… Под конец пришел Старинов, и вот тут все и началось! Мне очень не хотелось уезжать. Те схемы и наработки, что мы по «пожарному» принципу разрабатывали, обещали в скором времени заразить немцев такой бессонницей, что они сами перепутают, где запад, где восток. На прощание Старинов лично пообещал, что найдет Соджета, даже если придется перевернуть всю Белоруссию. И я ему поверила.

Почему-то больнее всего расставаться было с Освальдом. Несмотря на то, что троицы Ли — Харли — Освальд больше не существовало, он оставил себе «нерусский» псевдоним. Хотела отдать и «бур», но Освальд не взял. А мне он к чему? Вряд ли придется теперь прикладывать к щеке теплый от дыхания приклад. Там, на Большой земле, в бой нас никто не пустит. Будем сидеть и протирать штаны и юбки при Умных Дядях, а то и вообще в тайге… Я не боюсь, но жить так не хочу. А значит — не буду…

Самолет гудел и летел. Я замерзала и молчала. Вот и все решено. Решено без нас, не нами, а дурацким стечением обстоятельств и чей-то откровенной самоуверенностью. Но мы все за эти пару месяцев научились принимать вещи такими, как они есть. Война — так война, смерть — значит, смерть. И нечего сопли разводить по любому поводу. За спиной оставалось будущее и прошлое, а впереди был новый мир. Мир, который мы знали и не знали. Люди, которые были для нас когда-то блеклой фотографией на фоне текста, а сейчас будут решать наши судьбы. И было бы неплохо, если бы в конце этой войны в учебниках истории написали: «Третий фронт — июнь — август 1941 г. Организованный в тылу врага Третий фронт в первые дни войны позволил Красной армии удержать Смоленск, Киев, Крым, Ленинград и дал возможность весной 1942 г. перейти в сокрушительное наступление по всем фронтам». А между строк угадывались, но ни в коем случае не назывались, непонятные имена — Соджет, Змей, Док, Букварь, Сергей Олегович, Степан, Ника.

Док

До базы дошли, в общем-то, без проблем, Змей дорогу хорошо разведал. Громадная база среди Пинских болот. Здесь, по плану, оставался небольшой отряд диверсантов во главе со Стариновым, и отсюда мы должны начать наш прорыв. Сколько сможем — тихо, а дальше… Задерживаться долго мы здесь не намеревались, поэтому два дня в авральном порядке техника проходила ТО, догружались боеприпасы и топливо. На второй день нашего пребывания на базе я подошел к «тридцатьчетверке» Олега.

— Ты к Олегу? — спросила меня Аня.

— Ну, в общем, да. Где он лазит?

— Так его в штаб вызвали. Часа два назад. А потом пробегал тут, сказал, что скоро вернется…

— Интересно, чем это он таким занят, что даже тебя не взял с собой? — и вправду интересно, Олег с Аней же неразлучные в последнее время.