Третий глаз — алмаз

— Стой уж, — приказал Приходько и засопел еще сильней.

— Ой! — взвизгнула я.

— Чего? — прошипел лейтенант.

— Вы царапаетесь! Когда маникюр в последний раз делали?

— Что я тебе, гомик, ногти полировать? — возмутился Приходько. — Не вертись, сейчас добуду!

Я замерла на месте. Милый дедушка-лейтенант считает, что аккуратные руки и ноги — признак человека с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Настоящий мужчина должен быть вонючим, менять носки на Новый год и мыть голову на Пасху.

— Черт! — прошипел Приходько. — Вот блин!

Я изогнула спину.

— Не получается?

— Палец застрял, — пропыхтел лейтенант, — там какие-то лапки, они мою руку не пускают.

— Ладно, вытаскивайте руку, попробуем изъять кошелек другим способом, — бойко предложила я.

— Не вынимается, — прохрипел Приходько.

— Вы о чем?

— Объяснил уже, палец попал в какую-то штуку, она щелкнула и теперь держит его крепко.

Я замерла.

— Ваша рука застряла у меня в джинсах?

— Так точно.

— И что теперь делать?

— Не знаю, — растерянно ответил лейтенант.

— Дерните посильней!

— Ща! Ой! Больно! Кожа слезает!

— Фиг с ней! Попробуйте еще раз.

— Ишь, какая хитрая, — закряхтел гаишник, — кожа-то моя, живая!

— Прикажете теперь с вами тут до утра торчать? — возмутилась я.

— Не надо, — испуганно ответил Приходько, — моя смена через полчаса заканчивается!

Из-за угла вынырнула старенькая «Волга», поравнялась с нами, притормозила, стекло в водительской двери опустилось, высунулся мужик лет пятидесяти.

— Слышь, командир, — спросил он, — как на Рагозина проехать?

— До конца и налево, — просипел Приходько.

Шофер кивнул, но не нажал на газ, некоторое время он смотрел на нас, потом тихо спросил:

— А чего ты с бабой делаешь?

— Он деньги достает, — честно сказала я, — за кошельком полез.

— Езжайте по своим делам, — занервничал Приходько, — нечего тут цирк устраивать.

— Дорога общая, — меланхолично ответил водитель.

— Тут парковка запрещена, — огрызнулся лейтенант.

— Я не паркуюсь, просто остановился, — гудел дядька.

— Сейчас оштрафую, — пригрозил Приходько.

— Во гаишники, совсем охамели, — покачал головой мужик. — Среди белого дня на дороге к бабе пристал. А ты чего молчишь, дура! Зови на помощь!

— Она сама меня попросила! — зашипел Приходько. — Кошелек вытащить надо.

— Из задницы? — заржал шофер. — Ну, дела! Ох, жаль, шурин не видит! Красота!

— Уважаемый, — стараясь сохранить достоинство, сказала я, — проезжайте спокойно, мы сами разберемся.

— По обоюдному согласию, — вякнул Приходько, — где двое договорились, третий не нужон! Лишний он!

— Хоть бы в машину сели, — не успокаивался идиот, — не на шоссе же.

— Где хотим, там и стоим! — гаркнула я.

— Вот бабы, — запричитал шофер, поднял стекло, и «Волга», чихнув пару раз, уехала.

— Что делать? — нервно спросил лейтенант.

— Снимать штаны, — бодро сказала я.

— Чьи? — взвизгнул лейтенант.

Мне стало смешно.

— Ясное дело, не ваши. Стойте спокойно, я сейчас!

— Эй, эй, — занервничал Приходько, — чего возишься?

— Джинсы расстегиваю.

— Зачем?

— Сейчас стяну их, а вы посмотрите, куда попал палец, и в крайнем случае сломаем его пассатижами.

— Не позволю палец калечить! — взвыл Приходько.

— Я имею в виду защелкнувшееся антивандальное устройство, — успокоила я дурака и не удержалась от справедливого упрека: — Кабы не чья-то жадность, не случилось бы беды!

— Только кретинка кошелек в задницу сует, — потерял остатки воспитания лейтенант.

— Вот не сниму джинсы, так и будешь стоять за моей спиной, — пригрозила я.

— А ты куда денешься? — спросил гаишник.

Я признала справедливость аргумента и предложила:

— Поскольку временно мы являемся сиамскими близнецами, давай не лаяться. Предлагаю познакомиться поближе и разрулить незадачу. Я Даша.

— Павел Федорович, — прокряхтело за спиной.

— Отлично, — кивнула я и попыталась сдернуть джинсы.

— Стой, — зашипел лейтенант, — не на улице же! Вон автобус катит, остановка в трех метрах, мы тут толпу соберем. И что народ подумает? Баба в трусах на шоссе, милиционер рядом! Что может быть хуже?

— Думаю, совсем голая женщина на магистрали привлечет больше внимания, — вздохнула я, — у меня футболка длинная, сойдет за мини-платье.

— Иди в машину, — скомандовал Павел Федорович.

Мы, как балетная пара, исполняющая па-де-де, досеменили до «букашки», и тут я впала в задумчивость.

— Как садиться будем?

— Давай на заднее сиденье, — велел Приходько, — ты первая, я за тобой.

Глава 15

Если кто-то из вас решит переодеться на заднем сиденье крохотной малолитражки, сразу скажу: даже не пробуйте, ничего хорошего не получится. А если учесть, что я сидела боком, имея за спиной Приходько, то понятно, почему потерпела фиаско.

Минут десять я пыталась избавиться от штанов, но так и не сумела этого сделать.

— Что? Не выходит? — не выдержал Приходько.

— Нет, — сквозь зубы процедила я.

— Почему? — задал воистину философский вопрос гаишник.

— Это суперфайны, — ответила я.

— Чего? — не понял не разбирающийся в моде Павел Федорович.

— Очень узкая модель, — пояснила я, — в облипку. Я их и дома-то с посторонней помощью стягиваю, а уж в тесноте и вовсе без шансов. Тут ноги не выпрямить.

— Ну ваще! — простонал гаишник.