Третий глаз — алмаз

— Увы, я задала себе этот вопрос позже, — вздохнула я, — хотя и отметила, что писатель удивился. Воспользовавшись суматохой, лекарство подменила Лиза. И уж слишком поздно мне вдруг вспомнилось, как она, сидя в машине, открыла сумочку, и я увидела внутри баллон с топливом для бензиновых зажигалок. Но у Лизы была электронная зажигалка. Зачем она прихватила бензин? Была еще маленькая ошибочка: когда мы с Лизой только встретились, она говорила о Лукашиной в прошедшем времени, употребляя глагол «была». Но ведь так не говорят о живом человеке. Значит, Лиза знала, что Света умерла. Кто ей сообщил об этом? В продюсерском центре ни один человек не знал о кончине, там держали Лукашину за пьяницу и не удивились ее отсутствию на рабочем месте. В общем, вопросов и нестыковок было много.

— Какие еще? — спросил Павел.

Я тяжело вздохнула.

— Лиза уверяла, что они с Мерзким давно расстались, и графоман затеял похищение ребенка, чтобы отомстить мне. Но в таком случае логичнее было нанести вред моим детям, Маше или Аркадию, а не посторонней мне Варе, хотя это обстоятельство еще можно объяснить. В ванной у писателя стояла банка очень дорогого крема для тела. Неужели этот неопрятный человек им пользовался? Я сначала предположила, что у него есть еще одна любовница, и даже начала ее искать, но потом вдруг вспомнила, с какой радостью Мерзкий встретил Лизу, как он ей сказал: «Я тебя всегда жду», — и сообразила: если любовь закончилась, то Владимиру об этом факте сообщить забыли. Крем принадлежал Лизе. Ну и другие вопросы возникли. В бачке был найден пуловер Вари, а где остальная одежда? Почему Мерзкий не уничтожил столь явную улику? Тело девочки тщательно спрятал, а ее свитерок и кофту Лукашиной с окровавленными рукавами оставил.

— А как вещи попали в ванную литератора? — удивился Павел.

— Лиза привезла их с собой, — пожала я плечами, — у нее была довольно объемная сумка, там небось и лежал пакет. Гинзбург действовала впопыхах, вот и наделала мелких ошибок.

— Как и прежде, — добавил Дегтярев, — эффект парных случаев!

— Что? — не понял Павел.

— Есть теория, которая утверждает, что в жизни человека все события непременно повторяются дважды, — усмехнулась я.

— Я не о том, — занервничал журналист, — что с этой Гинзбург случилось раньше?

Глава 34

Мы с Дегтяревым переглянулись.

— Когда в голову Даши пришла идея о наличии у Мерзкого другой любовницы, — сказал Александр Михайлович, — она позвонила Лизе, но та не пошла на контакт.

— Она завела речь о том, что ей не разрешают со мной общаться, — перебила я, — очень глупо. То она охотно повезла меня к Владимиру, рассказала кучу секретов — о любовнике, об инсценированном похищении Вари, и вдруг сказала о запрете на разговоры. Потом воскликнула: «Ой, как больно!» И эта фраза вдохновила меня на ее поиски. На самом деле Елизавете ничто не угрожало, она просто желала отделаться от навязчивой Даши! Она хотела, чтобы я успокоилась, узнав, что Владимир умер.

— Правда тупо! — сказал Павел.

— Верно, но Лиза нервничала, — подхватила я, — а слова «ой, как больно» она произнесла, прищемив случайно палец, фраза прозвучала искренне. Я приехала по адресу, который определили по просьбе Жени специалисты-компьютерщики, и была поражена видом совершенно здоровой Гинзбург, которая впрыгнула в свою машину. Поговорив с Ларисой Петровной, Карой и пообщавшись с Тельмой, я выяснила правду про семью Лукашиных, и тут у меня зародилось смутное подозрение. Эля, убившая Жанну, отлично пела, закончила музыкальную школу, прибилась к какой-то группе. Где сейчас Элеонора Лукашина? И я попросила Дегтярева выяснить судьбу сестер.

— Нина, как я уже говорил, жена военного, живет в другом городе, — Александр Михайлович вклинился в беседу. — Светлана прозябает на канале КТК, а Элеонора… Она одно время, взяв себе псевдоним Лиза, пела по кабакам, потом встретила хорошего человека, продюсера, вышла за него замуж, рано родила дочь.

— Ох и ни фига себе, — по-детски разинул рот Павел.

— Правильно, — кивнула я, — Елизавета Сергеевна Гинзбург — это Элеонора Сергеевна Лукашина. Певицы часто меняют паспорта, боятся, что продюсер отнимет у них сценическое имя, выпустит под тем же, раскрученным, псевдонимом другую исполнительницу. Эля стала Лизой на заре карьеры.