Третий глаз-алмаз

– Послушайте, – раздался женский голос. – я Лена Лаптева, из газеты «Юность». Давайте на минуточку представим, что госпожа Васильева говорит чистую правду. На мой взгляд, очень глупо выставлять победительницей жену, пусть даже и бывшую! Правда моментально вылезет наружу, а господин Полянский никак не похож на дурака! Думаю, произошло удивительное совпадение.

Я с благодарностью покосилась на симпатичную молодую женщину. Фамилия Лаптева мне известна, с этой подписью выходят статьи, которые я с наслаждением читаю. И если эта корреспондентка рекомендует купить какую-нибудь книгу, я непременно следую ее совету. У Лаптевой хороший вкус, впрочем, может, он просто совпадает с моим? А теперь вот выясняется, что Лена еще и логично мыслит! Спасибо ей за поддержку!

– У меня вопрос! – закричала другая баба, полная брюнетка в грязных джинсах. – Следует ли считать премию «Золотой лев» прелюдией свадьбы? Вы с Максом хотите снова пожениться?

– Когда торжество? Вы уже расписались? Где будете жить? А дети, они как относятся к ремейку? – засыпали нас вопросами остальные журналисты.

У меня в прямом смысле слова опустились руки, статуэтка-приз оказалась излишне тяжелой.

Макс покраснел и заорал:

– Хотите верьте, хотите нет, Дашута одержала победу честно. Все. Жюри начинает работу, ждем сценарии или рукописи, на основе которых мы будем снимать фильм. А сейчас прошу всех в зал, там вас ждет фуршет!

Армия корреспондентов ринулась в глубь развлекательного центра, Полянский стащил меня со сцены, прижал к стене и гневно спросил:

– Что за хрень?

– Прости, я не знала, ей-богу, честное слово, даже не подозревала, кто устроитель… – испугалась я.

– За каким фигом ты отправила ответы? – еще сильнее обозлился Макс. – Получился цирк!

– Ну… я подумала… выиграю… так просто… – залепетала я. – «Желтуха» предлагала…

– Только свяжись с тобой, всегда ерунда получится, – рявкнул Макс. – Как у нас в загсе началось, так до сих пор и катится!

Я опустила глаза долу и уставилась на ботинки бывшего супруга. Похоже, наш «птичник» тратит целое состояние на обувь – эта пара стоит не менее трех тысяч евро. И Полянский лукавит! Скандал в загсе произошел из-за его мамы, которая, хлебнув шампанского, получила отек Квинке. Вместо ресторана мы всей толпой кинулись в Склиф. Нину Андреевну спасли, но она долгие годы потом повторяла:

– У Дашеньки с Максимом было незабываемое торжество. Я чуть не умерла. Невестка угостила свекровь советской шипучкой. Оказалось, что у меня на нее аллергия, ужасная, невероятная, смертельная! Я раньше пила только импортное вино. Даша не виновата, она просто дала мне бокал с дешевым ядом! Ах, какие они были красивые! Макс высокий, статный, широкоплечий, кудрявый… Аполлон! И рядом Дашенька – крохотная, мелкая, коротко стриженная, еще съежилась от радости, наша мышка серенькая! И шампанское! Удача, что я еще выжила!

Макс встряхнул меня за плечи.

– Вернись на грешную землю!

Я заморгала.

– Я никуда не уходила!

Полянский махнул рукой.

– Расчудесно помню такое выражение твоего лица! Ладно, деваться некуда! Ты теперь председатель жюри.

– Охотно передам эту почетную обязанность другому человеку, – протянула я, – и фигурку льва забирай!

– Оставь себе, – наконец-то соизволил улыбнуться Полянский. – Мне следовало проявить бдительность, хотя бы за день выяснить, кто победитель. Не стал, понимаешь, тратить время на ерунду: какая разница, что за Марь Иванна получит «Льва»! Мне перед выходом на сцену планшетку сунули и шепчут: «Имя, фамилия несложные, Дарья Васильева!» Нет, такое могло быть только с тобой.

– Ты тоже принимал участие в этом деле, – вздохнула я.

– Короче! – гаркнул Макс. – Мы отберем сценарий, а ты объявишь автора! Осенью или в конце лета затеем съемку. Никакой самодеятельности, я вкладываю в производство большие суммы! Не вздумай лоббировать интересы какого-нибудь писаки! О’кей? Один раз затеяла свару, и хватит.

– Я не собиралась мешать работе отборочной комиссии, – прошептала я.

– Вот и отлично, – кивнул Полянский, – а теперь иди в банкетный зал.

– Не хочу, – испугалась я, – там корреспонденты.

– Тебя не поймешь, – улыбнулся Макс, – то дайте ей славу и приз, то отстаньте, не трогайте!

Я зашмыгала носом, Полянский обнял меня за плечи.

– Ладно, проехали, попудри носик и направляйся на тусовку. Журналисты уже выпили, к тебе приставать не будут.

Я поплелась в туалет, вытащила косметичку, но тут же почувствовала прикосновение к плечу и взвизгнула.

– Простите, простите, – зашептала шатенка с диктофоном в руке, – не хотела вас напугать! Один крохотулечный вопросик!

– В туалете? – мрачно уточнила я.

– Какая разница, – улыбнулась корреспондентка.

– Извините, но ничего нового о премии я не скажу! – проявила я твердость.

– У меня личная тема, – заискивающе протянула девушка, – у вас, говорят, есть мопс?