Третий ход

– Понимаю, понимаю… Но перерыв все же делать… Тальк, я надеюсь?..

– Ой! – Вадим Георгиевич зашорил глаз ладонью. – Забыл!

– Придется опять делать с мукой, – приговорил Андрей.

Давно, когда Андрей взбалмошно избирал жизненное поприще, он окончил массажные курсы. Теперь Вадим Георгиевич брал у него курс массажа спины. В первый сеанс массаж делали с пожертвованной на просфоры мукой, потом, по настоянию Андрея, алтарник обзавелся детской присыпкой.

– Зачем же вы ее домой-то брали?

– Машинально в сумку бросил! – с плеча отмахнулся алтарник.

Стали раздеваться. Алтарник снял свою душегрейку, синюю рубашку, Андрей – куртку, свитер, закатал рукава рубашки. С неумолимым лекарским азартом он выдернул из кармана кожаный собачий ошейник, застегнул у себя на затылке, чтобы пот со лба не заливал глаза и не капал на пациента. Вадим Георгиевич с восклицанием: «Ох, грехи наши тяжкие, Пресвятая Богородица!» – повалился на узкий диван.

– Вадим Георгиевич! – сразу, как и положено медику, потерял терпение Андрей. – А под голову?

Алтарник приподнялся, угрюмо помотал головой, как среди ночи разбуженный, лунатически встал, шаря, положил в изголовье стопку отутюженных бязевых полотенец и устроился на диване заново.

– И брюки пониже спустите!

Вадим Георгиевич уже не стал вставать, расстегнул под животом ремень и приспустил брюки.

Андрей пристроился на табуретке в узком темном прощелье между столом и диваном, обсыпал себе ладони и широкую короткую спину алтарника жесткой мукой, нащупал на его вывернутом запястье пульс, уловил сердечный ритм и приступил к первой части классического массажа: поглаживанию.