Третий Храм Колумба

Ямайка напоминала губку с множеством проходов, соединенных между собой туннелями, реки здесь исчезали под землей в одном проходе и появлялись в другом. Знание тайных путей и позволило маронам выжить.

Фрэнк подвел Бене к входу, и он увидел импровизированную дверь, которая закрывала проход на глубине в два фута.

– Так мы не даем летучим мышам пробраться внутрь, – объяснил он.

Они убрали дерево, и Роу заметил под дверью три фонарика.

– Удобнее держать их здесь, – ответил на его незаданный вслух вопрос Кларк.

Мужчины взяли по фонарику и вошли внутрь. Проход оказался таким низким, что им пришлось присесть. Бене старался не задевать головой потолок из известняка с торчащими острыми выступами. Под ногами у него чавкала сырая глина – к счастью, на полу не было еще и гуано.

Они прошли несколько метров и остановились. Фрэнк направил луч фонарика на стену, и его спутник увидел простой рисунок, высеченный на стене.

Кривая буква «Х».

– Это таино? – спросил он.

– Пойдем дальше, – предложил полковник.

Проход привел их в высокое темное помещение с холодным воздухом. Когда они направили лучи фонариков на стены, Бене насчитал четыре выходящих из него туннеля.

И еще они увидели пиктограммы.

Маис, птицы, рыбы, лягушки, черепахи, насекомые, собаки и нечто вроде местного вождя в парадном одеянии.

– Таино верили, – сказал Фрэнк, – что духи их предков живут в пещерах и выходят только по ночам, чтобы есть момбины[9]. Однажды ночью сливы оказались настолько вкусными, что духи не заметили, как взошло солнце, и тогда они превратились в людей.

От матери Бене слышал такую же историю сотворения мира.

– Пещеры были нашим убежищем, – продолжал Кларк. – Таино не хоронили своих мертвецов, а просто укладывали их в темных местах. Говорят, их прах до сих пор устилает полы пещер.

Роу чувствовал, что ему оказывают честь, допустив сюда, в это место, мирное и безмятежное, как часовня.

– Таино ненавидели испанцев. Чтобы избежать рабства, они прятались в таких же пещерах и умирали от голода, – рассказывал тем временем Фрэнк. – Некоторые уходили быстро, выпив яд маниоки. Другие мучились значительно дольше. – Полковник ненадолго замолчал, но потом заговорил снова: – Колумб называл их индейцами, а сейчас люди неправильно называют их араваками. Но таино были теми, кем были. Они появились здесь за семьсот лет до Колумба, приплыли на каноэ из Юкатана и решили, что тут будет их дом. Однако европейцы уничтожили их за каких-то сто лет. Они убили шестьдесят тысяч человек.

Голос Фрэнка наполняло презрение, и Бене полностью разделял его чувства.

– Кривое «Х» начертили не таино, – продолжал полковник. – Таких значков не нашли ни в одной из пещер, где они делали рисунки на стенах. Это испанская метка, она отмечает важное место. Мароны давно знают этот символ, но мы не говорим о нем. Тех, кто ищет затерянный рудник, также интересует кривой «Х».

Те же самые слова произнес Захария Саймон, только он ничего не стал объяснять.

– Значит, рудник существует? – уточнил Роу. – Я никогда не слышал, чтобы ты это говорил.

– Легенда о золоте абсурдна. Таино оно не интересовало. Они гораздо больше ценили гуанин.

Бене знал, что так называется сплав меди, серебра и золота, и видел артефакты из этого красновато-пурпурного металла.

– Им нравился аромат, который появлялся, когда гуанин соприкасался с их влажной кожей, – продолжал Фрэнк. – Чистое золото имеет желтовато-белый цвет, оно лишено запаха и непривлекательно. Гуанин – совсем другое дело. Он стал для них особенным, ведь они не могли выплавлять его сами. Им пришлось учиться у тех, кто приплыл на север из Южной Америки. Для них золото находилось в ручьях, а гуанин приходил с небес.

– Так ты хочешь сказать, что у них не было золотого рудника?

– Наверняка я не знаю, Бене. Нам известно, что они использовали золото, так что его источник мог быть для них важным. Кроме того, двести тонн золота отправили в Испанию из Нового Света в течение следующих ста лет после Колумба. Часть с Ямайки, из-за чего погибли тысячи таино.

Кларк замолчал, глядя на рисунки, освещенные лучами фонариков.

Роу они тоже заинтересовали.

– Они опускали палочки в уголь, смешанный с жиром и пометом летучих мышей. – Теперь полковник говорил совсем тихо. – Как просто, но сколько лет прошло – а картинки остались.

– Кому известно об этой пещере?

– Никому за пределами нашего сообщества. Мароны много лет приходили сюда.

Бене и сам ощущал какое-то диковинное родство с этим местом.

Фрэнк повернулся к нему и протянул клочок бумаги. Перед тем как начать подъем в горы, полковник заглянул в музей.

Тогда Роу не понял, зачем он это сделал.

«8 шагов» – было написано на бумажке.

А чуть ниже стояла необычная подпись Колумба с кривыми «иксами».

– Это подпись Христофора Колумба. – Фрэнк посветил фонариком на листок. – Тут все очень запутано, что многое говорит об этом человеке. А самым важным остаются две буквы «Х».

Бене и сам уже это заметил. Оба крестика были кривыми. В точности как тот, что он видел на могиле, в испанских документах, в музее и на стене снаружи.

Он посмотрел на Кларка.