Третий меморандум. Тетрадь первая. Первоград

На крыше громоздился астропавильон. Небо было чудесное, безлунное и ясное. Над горизонтом желтым кошачьим глазом ровно светил Солярис. Чужая, но уже знакомая звездная россыпь спокойно перемигивалась вокруг. Казаков навел рефлектор на Юпитер, сделал несколько набросков положения спутников. Это был не настоящий Юпитер, это были не галилеевы, а «простевские» спутники: их открыла Лена, а не Галилей. Но где-то на этом небе было Солнце, и Лена сейчас работала с астрографом, измеряла координаты звезд, пытаясь по искажению созвездий определить, в какой стороне неба Земля и сколько до нее парсеков. Работа, казалось, бессмысленная, но было что-то упрямо-человечное в этом стремлении знать направление на родину.

Через час Александр с сожалением оторвался от инструмента. Пора было на Совет. Сегодняшнее заседание обещало стать содержательным.

ДНЕВНИК КАЗАКОВА

4 апреля. Мне даже пришлось удерживать нашу консульскую молодежь от совсем уж тоталитаристских мер. Хватит с нас полусотни Котов, двадцати пяти Следопытов да двух десятков «стажеров-вольнослушателей»! Приняли еще, тоже «на ура», закон о новом ордене, «За заслуги». Награждать за трудовые успехи. Собираемся повесить десятку наиболее отличившихся строителей, корчевщиков и стеначей…

А ночью ко мне пришла Вика. «Я знаю тебя прекрасно и принимаю, какой есть. Не нужно мне никаких твоих скоропалительных решений, ты остаешься свободен»… Все было чудесно, хоть мне сейчас немного стыдно, но… к черту, в самом-то деле! Отведем памяти почетное место, будем думать о живых – тех, что рядом.

Экспедиция уже у истоков Че. Дурное название, но уважим право первооткрывателя! Валерьян разбивает лагерь. От группы Замка новые восторги – нашли щит из какого-то подозрительного металла.

Засеяли уже больше половины пашни.

Вика говорит, что кое-кто из девиц уже справлялся конфиденциально насчет презервативов и прочих противозачаточных средств. И насчет абортов, между прочим, тоже. Нет, но каковы стервозы! Буду выносить на Совет безоговорочный запрет: «Не умеешь кататься – люби саночки возить!» Впрочем, это чистая формальность, медики все свои…

Глава XII

Прощаюсь
у края дороги.
Угадывая родное,
спешил я на плач далекий,
а плакали надо мною.
Прощаюсь
у края дороги…

Ф. Гарсиа Лорка

Баграт медленно распустил ремни, несколько секунд задумчиво рассматривал царапины на поверхности кожзаменителя и наконец протянул кобуру побледневшему Казакову.

– В каком смысле? – Александр не двинулся с места, и рука с кобурой осталась как-то нелепо торчать над столом.

– В самом прямом. В лучших традициях: прошу уволить по собственному желанию, в связи с семейными обстоятельствами, или там по состоянию здоровья. Мало ли… – Баграт посмотрел координатору в глаза и добавил уже мягче: – Извини, Саша, устал. Да и надоело порядком. Сам видишь, ничего хорошего у нас с тобой не получается. Хозяйничай уж как-нибудь без меня, тем более что при таком курсе я буду только мешать, и чем дальше, тем сильнее. Адъютантов тебе хватает – Вика, Андрей, Дима… «Верные, не знающие сомнений…» А мне на остров какой-нибудь пора. Как там, не все острова в мое отсутствие заселил? Мне что-нибудь осталось?

– Стажеров думаешь с собою забрать? – Склонив голову набок, Казаков с любопытством разглядывал Маляна.

– Зачем же, они и без меня проживут. По лучшим земным образцам: каратэ, эмблемы нарукавные, скоро погоны с аксельбантами заведут.

– Да, погоны – это ужасно. Благосостояние или распад колонии зависят, конечно, только от аксельбантов! Я понимаю весь мильон твоих терзаний, но, может быть, сначала будем думать об этих… автохтонах, а уж потом об аксельбантах?

– «А что тут думать – трясти надо…» Помнишь? Да и не верю я в них – если бы не вымерли, был бы хоть один след посвежее. Я же весь Замок обшарил… Да хотя бы и появились – у тебя стрелков с каждым днем прибывает, исполнительных, надежных, не рассуждающих! И по аборигенам могут, и по людям, если понадобится.

– Ты, конечно, на человека руку ни в жисть не поднимешь. – Казаков своеобычно вздернул бровь. – Сама мысль о насилии вызывает в тебе отвращение. О насилии, о продовольствии, об угле, о металле, обо всем, где нужны головы и руки. Вот об орденах и аксельбантах – это пожалуйста. Так?

Баграт равнодушно пожал плечами.

– Зря стараешься. Я, собственно, не спорить пришел, а попрощаться. Думал, обидишься, если сразу в Совет.

– «Мы пришли в этот храм не прощаться, – заунывно продекламировал Казаков, – мы пришли в этот храм не взрывать…» Ладно. Я, конечно, рассматриваю этот пассаж как вульгарное дезертирство, но – твое дело.

Он разложил на столе карту.

– Куда изволите?

– Все равно. Только без соседей.

– Хорошо. Есть один островок. Триста метров в диаметре, два холма, пляж. – Казаков прищурился. – Женщину с собой берешь?

– Нет, пожалуй… – Баграт посмотрел в окно и улыбнулся. – Квартирный маклер в тебе гибнет.