Третий на связь не вышел

— Прекрати геноцид, проклятый окатыш! — закричал Липози, пятясь в джунгли.

— Ха-ха-ха, — снова сказал робот и направил пистолет на дедушку Секеча. В этот момент попугай сделал круг над роботом и клюнул его в фотоэлемент затем в динамо-машину.

— Алиса, — сказал робот, и из него потекла канифоль, солярка и расплавленные подшипники.

— Готов, — облегчённо выдохнул Липози и объявил отбой. Секеча пришлось нести на вытянутых руках к озеру — он очень переволновался.

Глава VI

Из анонимки: «В связи с особой секретностью проводимого совещания предлагаю расстрелять болтуна Горюшко. Ваш Липози».

Из надписи на стене пакгауза: «Липози — козёл. Лиминько».

Генерал Лиминько провёл секретное совещание в предельно короткий срок, что объяснялось элементарно: он хотел посмотреть спектакль «Бесприданница», а ещё больше — воссесть за большой банкетный стол.

— Помните, товарищи, — в заключение сказал генерал, — операция «П…ц на холодец» — эта наша последняя попытка покончить с отвратительным Липози и его бандой. Ура!

Офицеры спели «Синий платочек» и разошлись готовиться к банкету. Никто не обратил внимания на особиста в форме «Смерш», который строевым шагом пошёл в сторону уборной артистки Ольги Керч. В тот самый момент, когда Ольга Керч крепила пластырем бутафорский бюст шестого размера, дверь в гримёрную тихонько открылась, и через секунду Липози уже держал артистку в стальном зажиме.

—Я убит, — шептал он в извилистое ухо Ольги, — потрясён и раздавлен! Я слабею!

Ольга тонко попискивала и вяло пыталась отцепить свой шиньон от погон незнакомца. Когда ей это удалось, она первым делом поправила продавленный насквозь накладной бюст и задыхаясь спросила:

— Вы кто? Дирижёр?

Липози улыбнулся:

— Нет. Я наоборот. Я старший следователь «Смерш» Костя Закаблук.

— А при чём тут я? — испугалась Ольга.

— Толковый вопрос требует толкового ответа, — сказал Липози, — так вот: один из наших генералов оказался предателем. За различные стимулирующие препараты джунглей он передает повстанцам продовольствие и напитки. Вот его фото.

На стол легла любительская фотография генерала Лиминько возле знамени части, на которой было написано: «До дембеля — два месяца». Ольге Лиминько понравился.

— Что я должна делать? — решительно спросила она, вспомнив, что обычно говорят агенты во всех «детективах». Липози обошёл вокруг артистки и сказал:

— Вы должны делать всё.

— Всё я не могу — у меня флюс, — смутилась Ольга.

— Я не в этом смысле, — в свою очередь смутился Липози, — сейчас генерал, безусловно, придёт к вам будет грязно вас домогаться. Тяните время. Уворачивайтесь. Доведите его до самораздевания, попутно задавая нужные вопросы.

— Про что? — испуганно опросила Ольга.

— Про его дядю, который в 1917 пил в Питере запоем, — заорал Липози и ударил рукояткой пистолета по тамбурину. От страха Ольга Керч громко икнула и немного обмочилась. Липози взял себя в руки и спокойно сказал:

— Без паники. Постарайтесь узнать у генерала, каким путём он намерен выманить из лесу повстанцев. Я буду в шифоньере и безобразия не допущу. С богом.

С этими словами Липози проворно скользну в большой комод с реквизитом, а Ольга села перед трюмо и стала тереть лицо румянами.

Как и предполагал Липози, через пару минут у дверей остановилась внушительная процессия. Впереди имел место сам генерал Лиминько в парадном камзоле с Петровичем на шее. В левой руке он держал трофейное шампанское, а правой теребил галифе для напряжения. За генералом стоял верный майор Процюк с большим букетом бильгарции и запиской: «Оля! Давай дружить. Я буду ждать тебя у рояля. Старого хрыча не бойся — он съел полборща с бромом. Твой Процюк». Майор надеялся незаметно вручить Ольге это послание во время церемонии представления генерала.

Рядом с майором стоял мрачный Автандил Курихара с подносом вкусных вещей. Мысли его носили явно антиуставный и антигенеральский характер. «Старый мерин, — думал Автандил, —ракло! Выживший из ума скунс». Было совершенно очевидно, что полковник Курихара думал лично скушать вкусные вещи, и появление Ольги никак не входило в его гастрономические планы. «Зайдем, пожалуй», — смущённо пророкотал Лиминько и постучал ногой в дверь. Не дожидаясь ответа, вся кавалькада вошла внутрь.

— Генерал Лиминько! — оглушительно гаркнул Процюк и вставил в шифоньер записку для Ольги.

— Я рада за вас, генерал, — улыбнулась Ольга, — что это у вас? Сельтерская?

— Это галифе, — ответил генерал, имея в виду правую руку.

«Дебил, — тут же подумал Курихара, — в голове у тебя галифе».

Лиминько понял оплошность.

— Рекомендую разрядиться шампанским, — весело крикнул он и сразу налил Ольге в вазу. Процюк от шампанского отказался и достал из френча походную флягу с мадерой. Наблюдая, как Ольга, хихикая, кушает оливье и «шубу», Автандил Курихара понял, что ещё минута, и он стрельнет в артистку из именного оружия. Он встал, щелкнул каблуками и сказал:

— Разрешите до ветру?

— Разрешаю, — отдал честь Лиминько и начал ритмично разминать бутафорскую грудь Ольги Керч.