Третий не лишний

– Ты ревнуешь, я знаю, как выглядит ревность…

– Откуда?

– Была одна ревнивица, закатила скандал из-за переписки в телефоне, – рассказывает в самое ухо, касаясь его губами. Я мелко дрожу.

– И?.. Ты с ней расстался?

– В тот же день, – усмехается еле слышно.

– И со мной, значит, тоже…

– С тобой нет… с тобой не хочу… – поток теплого дыхания обволакивает кожу шеи и покрывает ее россыпью мурашек, – вернее, не смогу.

Я ничего не понимаю, ни одной связной мысли. Обезоружена, обнажена, вывернута наизнанку.

Филипп целует горячо, влажно, ласкает губами и языком каждый доступный ему миллиметр моей кожи. Нырнув второй рукой под подол узкой юбки не слишком аккуратно тянет ее вверх.

– Фи-и-и-ил… Мы на работе.

– Плевать… Сегодня у меня ночуешь… и завтра… и послезавтра…

– Нет.

– Нет?.. – отрывается от моей шеи и, обхватив пальцами затылок, упирается своим лбом в мой, – почему нет?.. Что не так? Чего ты от меня хочешь?.. Я, бл*дь, просто не догоняю…

– Уважения! – восклицаю шепотом, – не заслужила, да?.. Но я его хочу!

– Бред… я никогда не говорил, что не уважаю тебя…

– Я хочу, чтобы ты считался с моим мнением!..

– Еще?..

– Чтобы ты отвечал на мои вопросы!

– Какие? Я разве не отвечаю?М?.. – легонько толкает лбом, – по-моему, это твоя привычка.

– Да?.. Я спросила, угрожал ли ты Тёме, – шепчу торопливо, – ты ответил? Нет!

Мне действительно важно это знать. Но еще… Я, почувствовав реакцию на эту тему Эйне, словно специально к ней возвращаюсь. Страшно, да! Но я хочу еще!

И она незамедлительно следует. Замерев, он, сознательно или нет, усиливает давление пальцев на моем затылке и понижает голос до угрожающего рыка.

– Ничего с твоим Тёмочкой не случится. Его ознакомили с иском и с грядущими перспективами. Решение принимать ему.

– Какими перспективами? – спрашиваю почти беззвучно.

– Не важно, Крис. Все в рамках закона. Если хочешь получить свое, тебе придется мне довериться. Если жалко Тёмочку…

На языке вертится ответ, способный успокоить Фила, но я садистки молчу. Еще хотя бы немного вкусить его неравнодушия. Нет, не ревности, конечно. Ревность – удел слабых и закомплексованных. Это другое…

– Он не чужой мне, – перебивая, чувствую, что кипит, и крышку вот-вот сорвет, – но я переживаю за тебя. Мачеха обещала устроить тебе проблемы.

– Посмотрим.

Глава 53

Филипп.

– В любом случае решать ей, – закрываю папку с документами на квартиру Бурковского и двигаю ее в его сторону.

– Я ее уговорю. За ту хату мать глотку перегрызет, – хмыкает, криво усмехаясь, – пусть соглашается на эту, либо ждет суда.

– Она сама решит. Твои уговоры ей давно побоку.

Откинувшись на спинку стула, Темыч берет со стола чашку с кофе и делает глоток, глядя на меня исподлобья.

Я ознакомил их с иском в суд и предложил вариант мирного урегулирования вопроса раздела имущества. Или они по доброй воли переписывают на Крис долю в квартире ее родителей и помещение, в котором раньше была кофейня, или все то же самое мы забираем через суд, но уже с участием СМИ и соцсетей. Вариант для набирающего популярность Старого Леса, прямо скажем, убийственный.

В итоге, после долгих колебаний Темыч пошел навстречу, а его мать – нет.

– Ну, та квартира все равно полностью ей не достанется, придется продавать или менять. Так что, пусть соглашается на мою.

– Как скажет, так и будет.

Двинув нижней челюстью, Бурковский ставит локти на стол и подается ко мне.

– Мы бы с Кристиной и без тебя все решили, адвокат хренов…

Пи*дит, как дышит. И даже глазом не моргнет.

– Чего ж не решили? Она разве не просила свою долю?

– Решили бы, Фил! – ударяет по столу раскрытой ладонью, – решили! Даже если бы не вернулась!

– Ну, скажи спасибо, что я помог тебе ускорить процесс.

– Спасибо, бл*дь!.. Что бы я без тебя делал!

Словно выдохшись, падает обратно и яростно растирает лицо. Неприятно, понимаю, и девочку потерять и недвижимость. Он же до последнего верил, что никуда не денется она, что поиграется со мной в отношения, разочаруется и вернется в Старый Лес.

Уверен был, что я побрезгую ее себе оставить. Но ему знать о моих загонах не обязательно.

– Обращайся. И еще… по поводу тех фото, – протягиваю руку, – телефон мне свой дай.

Скользкая тема, и я, если честно, боялся, что он, узнав об иске, пустит их в дело, опустится до шантажа и угроз.

Но нет. Бурковский ни разу о них даже не напомнил, чем немало удивил меня.

– А больше ты ничего не хочешь? – хохотнув, выставляет фак.

– Удаляй, на*уй! Прямо сейчас! – цежу сквозь зубы, чувствуя, как кровь бьет в виски.

– А то что?

– Разъ*бу. И тебя и телефон!

Откинув голову, Бурковский ржет на все кафе. Сидящие за его спиной две тетки обе на нас оглядываются.

– Да удалил уже, – выдает, проржавшись.

– Не дай Бог, узнаю, что…

– Иди на хер, Эйне! – перебивает, допивая кофе одним глотком, – нах*я мне в телефоне чужая пилотка? Еби на здоровье!

Отставив пустую чашку, лениво поднимается и снимает со спинки стула свою куртку.

– Не говори ей про эти фотки. Было да было…

– Своим скажи, чтобы не трепались.