Третий – не лишний! (СИ)

 – Давайте начнем издалека, – наивно предложила я, лихорадочно озираясь. Свидетелей не нашлось. Все покупатели уже разбежались по домам. Кто пошел копить деньги на следующие торги, а кто спешил опробовать свою покупку. – Как вас зовут?

 Даже злой палач удалился, закинув на плечо топор и подхватив подмышку колоду.

 – Меня зовут Эмилио, – первым представился мужчина с аметистовыми глазами, легко спрыгнув с ко... лося.

 – Эмо, значит, – пробурчала я себе под нос, запоминая на ассоциациях.

 – Это Филлипэ, – представил он второго, синеглазого.

 – Филя, – кивнула я сама себе. Додумалась: – А фамилия есть? – Ну хоть узнать, какая у меня временная. Может я буду какая-то Через-забор-ногу-Задерищенко? Должна же я начать получать разрыв сердца прямо сейчас, не дожидаясь пока мне порвут все остальное.

 – Просто Филлипэ, – процедил сквозь зубы синеглазый.

 – Просто Филя, – немедленно согласилась я. – Очень легко запоминается

 Пока я раздумывала, Эмилио практически одним прыжком взлетел на помост и схватил меня сзади.

 – Филлипэ, – радостно поделился он с синеглазым. – У нее грудь есть!

 – Где? – склонил голову тот. – Отсюда не видно.

 – Зато на ощупь чувствуется, – радовался Эмилио, тиская меня как мягкую игрушку. Восторженно: – Повезло нам. Почти полное подобие жен...

 – Это еще нужно доказать, – разозлилась я и брыкнулась.

 – Уй-й-й! – это я хорошо попала. Никак у меня где-то в ДНК снайперские гены есть. Может, развить?

 – Держи эту заразу! – сунул меня в руки к Филлипэ мужчина. – Только не прижимайся!

 – С чего бы? – набычился Филя, усаживая меня перед собой и притискивая к твердому столбу, который он по недоразумению считал своим телом. И тут же скривился: – Фу-у-у...

 – Я говорил, чтобы ты не прижимался, – хохотнул Эмилио, разгибаясь и забираясь на своего лося. – От нее жутко воняет.

 – Разве такое даме прилично говорить? – жутко обиделась я на чистую правду. Пахло от меня сейчас явно не розами. Сколько я уже парюсь в гидрокостюме? Да почти сутки, наверное.

 – Так то даме! – фыркнул Филлипэ, но не отпустил и даже не отодвинулся. – Во-первых, ты сейчас на даму мало похожа. Во-вторых, ты уже принадлежишь нам, так что всякие политесы и выкрутасы мы быстро проскочили, заплатив за тебя звонкой монетой. В-третьих, ты сейчас на положении вещи...

 – Сами вы... лоси! – разозлилась я еще больше. – А ну отпусти меня!

 – И куда ты пойдешь? – развеселился Эмилио. – Сразу к палачу или немного побегаешь? Пока у тебя есть это, – поднял он ладонь, показывая печать. – Тебя найдут везде и практически сразу.

 – А когда у меня этого не будет? – прищурилась я, начиная получать информацию.

 – Никогда, – синеглазый так сжал мои ребра, что их скоро можно будет укладывать в тубус. – Это пожизненная метка. Просто после выполнения условия она станет другого цвета, а после рождения ребенка чуть посветлеет...

 – Какого ребенка? – подпрыгнула я от неожиданности.

 – Нашего, – радостно пояснил Эмилио. – Видишь ли, Магдалена, от того, чем мы будет заниматься и для чего мы тебя купили, обычно случаются дети.

 – Вот и занимайтесь этим с Магдаленой, – отрезала я, чувствуя, как у меня холодеют кончики пальцев. – А я Маруся.

 – Эмилио, заедь к Валенте, – сменил тему разговора недовольный Филлипэ. – Пусть срочно пришлет двух или трех девушек.

 – Зачем? – Подозрительность теперь мое второе 'я'!

 – Узнаешь, – зловеще пообещал мне синеглазый. – Приедем домой – и узнаешь.

 – А как насчет экскурсии по городу? – оживилась я. – Я тут впервые. Никаких достопримечательностей не видела...

 – Вот дома и посмотришь, – широко улыбнулся Эмилио сворачивая в темный переулок. – Я вас догоню.

 – То есть гидом ты быть не хочешь? – еще раз попробовала отвертеться я от грядущей судьбы. Он хмыкнул. – Вот так из гидов переквалифицируются в гады!

 – Магдалена! – опасно сжал он мои ребра. – Ты забываешься!

 – У меня склероз, – тут же призналась я. – Тут помню, тут не помню.

 – Это замечательно, – порадовался за меня мужчина. – Значит, сразу будешь забывать, сколько раз мы с тобой будем заниматься сексом!

 От этого у меня уже похолодели ладони.

 – А заниматься мы будем часто и подолгу...

 Холод дошел до локтей.

 – Потому что мы уже больше полугода не были с женщиной...

 И тут я поняла, что я фригидная.

 – Почему ты молчишь? – полюбопытствовал Филлипэ. – Сомлела от радости?

 – Сдохла от счастья! – рявкнула я, начиная заводиться. – Мое мнение учитывается?

 – Нет, – просветил меня мужчина. – Но ты можешь его высказать. Если, конечно, тебе нечего делать, и у тебя будет свободен рот...

 – Тогда я выскажу все сейчас! – завертелась я в его руках, стараясь вырваться. – Я против насилия!

 – Так мы по согласию, – веселился Филлипэ, не выпуская меня из обхвата.

 – Я против публичности! – выдала я следующий аргумент.

 – Мы закроем дверь, – пообещал он.

 – Ты... – подняла я голову и посверлила злобным взглядом твердый мужской гладковыбритый подбородок. – Скот рогатый! Бык! – Я перевела взгляд на ветвистыес рога нашего транспорта: – Лось!

 – Скорее, кобель, – невозмутимо поправил меня мужчина. – И твой рот явно нужно чем-то занять...