Третий период

     На Олимпиаду в Инсбрук мы отправлялись фаворитами. А для меня это был олимпийский дебют. Теперь уже от нас ждали победы, и мы не имели права отступить даже на шаг. И хотя не такими уж легкими были те турниры для нас – соперники выходили теперь играть не просто против сборной СССР, а против чемпионов мира, – осечек мы не допускали Это если судить по общим результатам. Но в отдельных матчах игра все же не складывалась.

     Самыми неудобными соперниками лично для меня теперь стали чехословацкие хоккеисты. Даже затрудняюсь, чем это объяснить. В том же Инсбруке я пропустил в матче с этой командой пять шайб – такого прежде не бывало. Да и в дальнейшем, на всех прочих чемпионатах, в которых участвовал, такое число голов пропускал только от тех же чехословаков. Мы выиграли на Олимпиаде-64 у команды ЧССР – 7:5, но я был очень собой недоволен.

     А решалось все в заключительный день турнира. И опять же в игре с канадцами. Но это была уже совсем другая команда – не та, что выступала в 1963 году в Стокгольме. Впервые за многие годы на Олимпиаду приехала сборная этой страны, возглавляемая патером Дэйвом Бауэром, протестантским священником. В ней были собраны все лучшие игроки канадского любительского хоккея. Выглядели они впечатляюще, да и в тонкостях игры разбирались досконально. Перед каждым матчем канадцы проделывали один и тот же ритуал: они отправлялись по настоянию своего тренера в церковь и молились в надежде, что всевышний ниспошлет им свое благословение и поможет одержать победу. Но на хоккейной площадке действуют свои законы: канадцы опять оказались только четвертыми. Хотя последний матч был для них не из легких: победа делала чемпионами соперников, проигрыш отбрасывал канадцев с первого места за черту призеров.

     По ходу игры наша команда все время отыгрывалась. Но решающее слово было все же за нами. Мы победили с весьма скромным счетом – 3:2. Но ведь победили же! И стали олимпийскими чемпионами.

     «Виктор Коноваленко не просто хороший вратарь, но и хороший человек, он умеет по-настоящему радоваться успеху товарищей, для него высшая радость в спорте – не личный успех, а победа команды».

     Анатолий Тарасов. «Совершеннолетие»

     В Инсбруке я еще больше осознал свою роль в коллективе. Не только в хоккейной команде – в сборной страны вообще. Олимпиады – соревнования, ни с чем не сравнимые. Впервые я встретился в одном доме, под одной крышей с представителями всех зимних спортивных дисциплин, принимал участие в объединенном партийно-комсомольском собрании всей советской делегации. В свободное время, хотя его было не так уж и много, мы переживали вместе со всеми, наблюдая за блистательным выступлением Лидии Скобликовой на конькобежной дорожке, поддерживали наших лыжников и биатлонистов, радовались первым победам фигуристов. Открывали для себя доселе незнакомые виды спорта. Такие, как бобслей, например.

     Чувство локтя, ощущение поддержки друзей просто необходимы в ответственных соревнованиях. А уж на Олимпиадах и подавно. Мне вообще-то грех жаловаться на отсутствие товарищей. Хоккей – игра коллективная. И даже если вратарь по сути своей специальности и одинок, это не значит, что он один. И замыкаться, уходить в себя не имеет права. Он – член команды. Такой же, как защитники, как нападающие.

     В хоккее давно заведено разделение на пары защитников, ТРОЙКИ нападающих, пятерки полевых игроков. Им иной раз присваивается нумерация – «первая», «вторая» либо за отдельными звеньями закрепляются буквы – А, Б и т. д. Вратарь же должен ощущать себя полноправным членом каждого из звеньев.  Только в этом случае он способен сыграть именно так, как того требует ситуация на площадке. И тогда ты чувствуешь себя сопричастным к забитому твоими товарищами голу, также как и они разделяют ответственность за пропущенную шайбу.

     Для этого надо быть не просто единым коллективом на льду, но и вне его. Тренеры сборной команды должны обладать способностями дирижера, чтобы заставить оркестр играть в унисон. А также даром педагога, воспитателя и в большей степени психолога, чтобы объединить представителей различных клубов, которые еще вчера соперничали между собой. И если случались прежде взаимные обиды, мы оставляли их в прошлом, забывали. Надев свитеры с буквами «СССР» на груди, мы обретали единую цель – победа советского спорта.

     У каждого из нас тем не менее имелись свои симпатии. Мне, например, всегда были ближе ребята из ЦСКА. Они казались мне проще, с ними я быстрее сходился. И с теми, с кем довелось играть в одном-двух турнирах, и с кем прожил долгие десять лет в сборной.