Третий пояс мудрости. (Блеск языческой Европы)

Не последнее место в роде Свантевита занимали по-дага и Прове. Подага был вендским покровителем охоты, рыболовства, скотоводства и пахоты, а также, как явствует из надписи на его статуе, найденной в Радигощи, — подателем хорошей погоды. Вероятно, здесь он спутан с Погодой, хотя остальные его функции не противоречат и этой. Некоторые исследователи считают Подагу женским божеством, женской ипостасью Дажьбога — подателя благ и бога богатства у славян. Об этом можно лишь гадать, примеривая Подагу к временам матриархата. Но статуя из Радигощи и еще одна, виденная Гельмольдом в Плуне, явно принадлежит иному времени. Здесь Подага не имеет никакого отношения к прекрасному полу. Этот старичок в короткой крестьянской или охотничьей одежде, почитавшийся северными славянами, особенно ваграми в районе Любека, имел львиную голову, в чем можно усмотреть его родство с Каревитом, Маровитом, Ругивитом, Хелой. С львиной головой изображалась также Пья (Тья) — старшая из вендских «черных богинь». Человеколев — Нарасимха — это четвертое воплощение Вишну.

Внешний облик в какой-то мере сближает Подагу с Прове. Прове слыл мудрым, но суровым и страшным судьей. Его истукан, сообщает М. В. Ломоносов, «стоял на великом и кудрявом дубе. Около его на земли расставлены до тысячи идолов с двумя, тремя лицами и больше». Все это типично для Радигощи, а спутники Прове напоминают идола при герме Ругивита —  Каревита. Прове, этот славянский Минос, был богом справедливости (его имя и означает «справедливый»). Символ справедливости —  змею — он держал у сердца, а в руке его был щит: если предмет спора был особенно сложным, щит этот раскалялся старшим жрецом Провемихе — и служил для испытания огнем. Центром культов Подаги и Прове был Старгард, где в храме стояла бронзовая статуя Прове (хотя некоторые хронисты уверяют, что этот бог не имел идола), изображавшая его стариком в длинной складчатой одежде, с цепью на шее и с жертвенным ножом в руке. Вход в его священную рощу и лес, обнесенные оградой, карался смертью. Но по понедельникам (по другим данным, днем Прове был вторник) там собирался народ, и жрецы под руководством михе приносили в жертву зверя или пленника (с некоторых пор Прове стал «благосклонен» к христианам). Михе отведывал дымящейся жертвенной крови, чтобы оракул был верным. Затем ее вкушал всякий желающий, дабы обрести силу, и громко испрашивал совет, тут же даваемый устами самого бога — очевидно, жрецы были мастерами чревовещания. Советы, пророчества и приказы Прове обсуждению не подлежали… Этот храм, священная ограда и лес были сожжены в XII веке Гельмольдом, явившимся в Старгард вместе с епископом Герольдом, чтобы искоренить там язычество. Но… вышло наоборот: Гельмольд с ноткой отчаяния пишет о несметном количестве священных рощ и «божков, которыми изобиловали поля и селения», а какое-то время спустя Герольд разрешил в одну из пятниц принести жертву на пастбище, после чего закатил для всей округи пир горой и сам на нем отплясывал под музыку до глубокой ночи. Единственное, чего удалось миссионерам добиться в Старгарде, — это отменить человеческие жертвы. Так, по крайней мере, уверяют они сами. Однако детально описанное ими празднество свидетельствует об обратном: именно такие картины разворачивались повсеместно после принесения кровавых жертв Прове, Радегасту или Свантевиту.

В том же городе была обнаружена еще одна статуя —  стоящего на столбе мужчины, совершенно обнаженного, если, конечно, не принимать в расчет сапоги, под одним из которых притаился бубенчик, возможно, указывающий на то, что в прошлом этот персонаж был эльфом или имел с этим народцем тесную связь. Впрочем, бубенец был также одним из атрибутов богини Кали… Надпись гласит: Проно. Кто он? Неизвестное нам божество? Или так исказили имя Прове? А может, это Пронс — вендский бог, почитавшийся остзейцами как воплощение предусмотрительности и справедливости — подобно Виту и Прове? Да и имя его, похожее на стяжательную форму имени Перкунс, напоминает Прове, но… атрибуты Пронса — копье, корона и лемех. Три предмета, подаренные царем —  кузнецом… Можно еще вспомнить Прабу из религии калашей, не имеющего аналогий у других гиндукушских племен. «Праба у всех вызывал страх, — сообщает К. Иеттмар. — Ни одна женщина не смела приблизиться к его святилищу. Если это делал мужчина, он должен был умилостивить бога, принеся ему в жертву несколько коз». Перед статуей Прабы тоже горел костер, но в отличие от Прове к нему обращались за защитой от болезней и наводнений, а кроме того, молили об урожае (особенно винограда), как Свантевита. В жертву ему приносили также овец. Так существует ли какая-нибудь родственная связь между Прове и Прабой, или мы имеем дело всего лишь с рядом удивительных совпадений? Думается, такую связь все же можно предположить…