Третий пояс мудрости. (Блеск языческой Европы)

За взглядом Аурвы нетрудно разглядеть взгляд Медузы Горгоны. А конский череп напоминает о короле фоморов Эхкенде —  Конской Голове. Такие черепа украшали цветами восточные славяне в праздник Купалы. Поклонение коню стало обязательным и важным сюжетом в культах всех индоевропейских народов. Из некоторых мифов можно сделать вывод о том, что первоначально этому мирному травоядному животному приносились кровавые жертвы, в том числе и человеческие. по-видимому, такие жертвы на каком-то этапе были обязательны для всех богов. И когда полководцам вплоть до середины нашего века перед битвой, перед вступлением в завоеванный город или перед парадом подводили белого коня, едва ли они догадывались, в какую даль веков уводит этот обычай: белый конь был символом разрушительной, но победоносной войны. Недаром Посейдон, когда он еще считался богом коневодов, заимствовал у Шивы его главный атрибут — трезубец (шулу), символ троичности мира, ошибочно воспринимаемый потом как острога.

Пару белых волшебных коней фракийского царя Реса (настораживает созвучие этого имени с именем таинственного Героса) похитили аргосский царь Диомед с Одиссеем: от того, в чьих они руках, зависела судьба Трои. Из дерева был сооружен знаменитый Троянский конь, а это означает, что он был белого цвета. В позднейших мифах Диомед сам стал считаться фракийцем, повелителем племени бистонов, а его родителями были определены бог войны Арес, в коем нетрудно разглядеть Реса, и нимфа Кирена. Своим коням Диомед скармливал всех чужеземцев, потерпевших кораблекрушение у его берегов, пока этому не положил конец Геракл, принесший Диомеда в жертву его же коням. Эта легенда звучит как перепев историй Бусира и Фаларида — возможно, это египетский мотив.

Рес, Арес, Аристей… Аристей был древнейшим хтоническим божеством Греции, сводным братом Диомеда: его родителями считались солнцеликий Аполлон и та же Кирена. Этот земледельческий бог покровительствовал стадам и пастухам, а культ его был особенно популярен на просторах Фракии и Фессалии — «родины» кентавров. В образе кобылицы первоначально славяне чтили плодородную землю, следуя в этом примеру аркадян с их богиней плодородия и земледелия Деметрой. Лишь позднее эта богиня приобрела антропоморфные черты, а разномастная пара коней стала ее неотъемлемым атрибутом. Имя славянской богини не дошло до нас, хотя известно, что поляки и силезцы почитали землю в образе Земины, славянской Геи, известной литовцам под именем Жемины, а латышам — Земесмате. Но если учесть, что культ ее возник, когда славяне составляли единую общность с германцами и кельтами, можно предположить, что это — известная нам кельтская богиня земли Эпона, чье имя означает Хозяйка Коней (epos — лошадь); тогда она сама была всадницей, а справа и слева от нее изображались два коня или два всадника. Такова была традиция; причем именно «женская». «Это наблюдение, — подтверждает С. Рейнак, — применимо к одной критской богине, сидящей между двумя львами и аналогичной с классической Кибелою, или к другой, держащей двух змей, как аркадская Артемида, к третьей, которую сопровождают два голубя, как кипрскую Афродиту —  Астарту».

Греческий эпос буквально заполнен конями. Это и крылатый Пегас, поднимающий в небо сына Посейдона Беллерофонта, и кони Гелиоса, сбросившие на землю неосторожного седока Фаэтона, и говорящий конь —  пророк Арейон — сын Посейдона и Деметры, и кони Нюкс (Ночи), влекущие в колеснице свою крылатую хозяйку, укутанную в черное покрывало с разбросанными по нему светлячками звезд. Вряд ли стоит доказывать, что кони Гелиоса были белыми или золотистыми, а кони Инженерными. На золотой колеснице пролетали по небу утром и вечером индийские Ашвины (Рожденные от коня, или Всадники) — двое близнецов, символизировавшие «третье время суток» — сумерки, когда небо еще (или уже) золотят редкие лучи солнца. Их символами были две птицы или два коня, иногда объединенные в образе крылатого скакуна.

Черные и белые кони разных мифологических систем, Ашвины, явно родственные славянским Брекете и Бечлее и занимающие положение между белым и черным временем суток, божественные кузнецы — все это поневоле возвращает нас в трехцветную вселенную эльфов.

С тех пор как этот обиженный народец покинул привычные места, многое изменилось и у эльфов, и у людей. Эти добродушные крошечные существа оказались в мире, какой не мог привидеться им и в дурном сне, в мире, какого они больше всего боялись и откуда готовы были бежать без оглядки. Земля кругом сотрясалась от грохота оружия, ее заливали потоки кипящей крови, а за свистом стрел и копий не слышен был голос мудрости. Никто не мог быть уверен в завтрашнем дне. Все было в руках Судьбы…