Третий прыжок с кульбитом и портфелем (СИ)

Иван молчал, глядя понимающим взглядом на нашу пикировку. Видимо, его молодая жена Наташа тоже была из инопланетянок.

— Ладно, надену ваши дурацкие очки… — вздохнула Нюся.

— Губки алые закрась серым цветом, — плавно, боясь передавить, я шел по сценарию. — Серьги сними, кольца тоже лишние. И еще одно… Ноги твои никуда не годятся.

— Почему это?! — вскинулась Нюся на последнем издыхании, чисто щука под крепким крючком. Фортель с кульбитом еще выкинуть можно, только деваться некуда.

— Слишком длинные ноги, особенно в мини-юбке. За версту в глаза бросаются, — додавил я. — Так что плащик до пят тоже надевай… И ботиночки вот эти.

— А похуже обносок не нашлось? — с кривой ухмылкой смирилась Анюта, вертясь перед зеркалом.

Взбрыкивая, женская мятежная душа потихоньку успокаивалась. Глухонемой таксист Иван дипломатично молчал, смех в глазах прятал. В результате метаний, переодеваний и бесплодных причитаний вышла высокая старушка, строго по Колиному плану.

Делать тут больше было нечего, поскольку Иван давно облачился и загримировался. Так, с большим скрипом, но потихоньку, полегоньку, оказались мы на месте — в городе Риге, на площади у Домского Рижского Собора. Разглядев ганзейскую экзотику средневековой Европы, Анюта немедленно возжелала пощупать ближе и уподобиться туристам, щелкающим своими фотоаппаратами седую старину.

Однако насчет экскурсии по Старому городу девчонке пришлось обломаться — наш путь лежал в Юрмалу. Четко и прямо. Правда по дороге она вынесла мне весь мозг, добившись гарантий на короткую пробежку по Риге после операции.

К нужной остановке зеленая электричка донесла нас мигом. И здесь, на привокзальной площади, я увидел рекламный щит. Настоящая щитовая реклама, до такого в советской России еще не додумались! Помнится, только в военных городках использовали щиты вдоль дороги, на которых изображали приемы строевой и боевой подготовки солдат.

Местный транспарант из листового железа, обрамленный уголковой рамой, выглядел монументально. С первого взгляда становилось понятно — такое ставят на века. Крашеный колером «под березку», рекламный плакат стоял на белоснежных ножках. А сам текст, лишенный изображений, был крайне информативным: «В Юрмале до полутора тысяч мест отдыха для трудящихся. В Юрмале более ста столовых, ресторанов и кафе для отдыхающих. У нас самый большой в Европе пляж, он тянется на тридцать три километра. Приезжайте отдыхать в Юрмалу! Кроме прекрасного пляжа, здесь отличный морской воздух и калорийное, очень вкусное питание».

Реклама не подвела — этот городок полностью соответствовал обещаниям.

Глава сорок седьмая, в которой если с самого начала дело не заладится, то потом уж точно все пойдет наперекосяк

Воздух, пропитанный хвоей, был чист и свеж. Сверх рекламных слоганов, поселок утопал в зелени: березы и клены перемежались сосновыми рощами и яблоневыми садами.

В соответствии с планами разведки, мы прошлись по городку, позаглядывали в магазины, попробовали местное мороженое. Неплохой пломбир, ничего так, пойдет. В пару баров тоже заглянули. В одном подвальчике выпили по чашечке кофе, в другом — по коктейлю с рижским бальзамом. И повторили кофе, уж очень местный напиток понравился. Не «Ямайка Блю Маунтин», конечно, но весьма достойный, три порции за два рубля, это с пирожными. Деньги у меня были. И не только те, что из Коли выколотил. За хрусталь и посуду Римма большую часть записала во взаимозачеты, но остальное я деньгами взял. А как иначе? У мужчины в кармане не только разная мелочь должна звенеть. Золото и серебро всегда в цене. Вдруг любимая женщина захочет ресторанной солянки откушать? А женщина захочет, тут к бабушке не ходи. У моих кавказских друзей для подобной ситуации есть замечательный изворот: «мамой клянусь, э»!

В очередном гастрономе, где мы побаловали себя молочным коктейлем, Анюта удивила.

— Это таранка? — разглядывая продукцию, выставленную под стеклом витрины-холодильника, обратилась она к одинокой продавщице. Длинным тонким пальчиком предмет интереса показала.

— Хорошая рыба, да, — подтвердила продавщица с характерным акцентом.

— Откуда здесь таранка? — пробормотал Иван.

— Ростовская! — продавщица вежливо улыбнулась. — Только плохо берут. У нас люди к морской рыбе приучены.

Магазины, торговые палатки и места общепита в Юрмале удивляли — их было так много, давление толп отдыхающих не ощущалось.

— Ну вот скажите, Антон Михалыч, зачем здесь донская рыба? Своей же полно. Удивить ростовчан, которые приехали сюда отдыхать? — неожиданно спросила меня Нюся, выходя из пустого рыбного отдела. — Ладно, если бы в Ростове ее было вдоволь. Так нет, днем с огнем не сыщешь! Люди в очереди давятся. На полках в достатке только мойва и хек, «любимец народа». Еще килька в томате. Все! А здесь вон, таранка не ржавая еще, но никто не берет.