Третий прыжок с кульбитом и портфелем (СИ)

По окончании репетиции Женька уселась за барабаны — под руководством Сени она стучала каждую свободную минуту, и с каждым разом все лучше. А Наталья Николаевна подвела к Антону двух девушек в летних ситцевых платьях. Очень приятных барышень, и каждая была хороша по-своему.

— Тоша, наши студентки хотят с тобой познакомиться. Это Варвара, — жестом свахи она указала на смущенную толстушку с ямочками на щеках. — Варя кубинка.

Я уставился в чисто русское курносое лицо девчонки. Румяные щеки, толстая русая коса, крепкие бедра, выдающаяся грудь. Какая, нафиг, кубинка, с именем Варвара?!

— Варя выросла на Кубе, у нее нам родители работают, — Наталья Николаевна ласково коснулась плеча девчонки. — Хорошая девочка, живет здесь с бабушкой, и учится в группе по классу вокала. А в студенческом ансамбле играет на барабанах.

— Меня там задвигают, — притворно робким голосом прошептала девчонка, искоса бросив смелый оценивающий взгляд. — Я хорошо играю, а им не нравится! Говорят, мол, в рок-группе кубинские национальные барабаны не катят.

Так-так! Я сделал стойку. Перкуссия нам в оркестре не повредит!

— Бонго, Конго, Тимбалес? — припомнил я названия инструментов.

— Еще Джембе и Дундуны, — обрадовала она меня, — но у нас в институте таких барабанов не держат.

— А еще?

— Еще я умею с парашютом прыгать, но здесь, наверно, это не пригодится.

Девушка лукаво улыбнулась, и я сразу поставил ей жирный плюс — чувство юмора в полном порядке.

— А обычная ударная установка? — вкрадчиво поинтересовался Антон.

— Не проблема, да кто ж меня к ней подпустит? — удивилась Варя. — Мальчики сами в очередь стоят. И петь тоже не дают, а я по-испански умею!

Надежда Константиновна с Аленой перестали шептаться, и придвинулись ближе. Независимо глядя в сторону, Тамара присоединилась к ним.

— Проверим, разберемся, — пообещал я неопределенно. — Завтра приходи с барабанами.

— А это Жанна, тромбон, — Наталья Николаевна переложила руку на узкое плечо томноокой девы, белокожей красавицы с яркими семитскими чертами и характерным носом. — Очень хороший тромбон!

— Тоже в рок-группе зажимают? — догадался Антон.

— Тираны и женофобы, — презрительно выплюнула Жанна. Пухлые губы скривились в ироничной улыбке. — Сразу скажите: тромбон в джаз будете брать? Ну и вокал, само собой.

От такой непосредственности Антон выпал в осадок, а я осторожно заметил:

— Прежде чем брать, надо попробовать…

Хмыкнув, со зловещими улыбками Вера с Анютой переглянулась.

— Жанночку сам Ким Авекидович Назаретов к себе манит! — заявила Наталья Николаевна. — А она к вам попросилась.

— Почему? — задал Антон логичный вопрос.

— Ты лучше, — сообщила Жанна, и Антон не удержался от горделивой улыбки. Но девчонка тут же, не сходя с места, его срезала: — У тебя аппаратура класс, а микрофоны вообще сказочные.

Меткое заявление, и губа не дура! Маркировка «Shure KSM8» была тщательно затерта, однако «птица Щур» от этого пела не хуже.

— Можно? — она трепетно коснулась серебристого тела микрофона.

Я кивнул, и Жанна взяла его настолько эротичным жестом, что мы Антоном замерли. Мысленно переглянувшись, мы постановили одно и то же: будем брать!

Не требуя музыкального сопровождения, Жанна затянула знаменитый хит Людмилы Зыкиной из старого кинофильма. Песня известная, только трактовка оказалась с джазовыми интонациями:

Огней так много золотых

На улицах Саратова,

Парней так много холостых,

А я люблю женатого.

Как рано он завел семью.

Печальная история.

Я от себя любовь таю,

А от него тем более.

В завершение выступления она губами изобразила соло на трубе с тембром сурдины, весьма классно и достоверно.

— Тоша, я поражена, — негромко вынесла приговор Надежда Константиновна. — Жанна, да? Умничка. Эта девочка понимает джаз. И хотя мы еще не слышали тромбон…

— Завтра, — решил я под одобрительный кивок Антона. — Приходите завтра обе со своими инструментами.

Глава одиннадцатая, в которой милиция ищет фальшивомонетчиков

Капитан Агопян вышел из дома заранее, поэтому не спешил. Перманентно выпадая из людского потока, он дрейфовал в сторону проспекта Соколова. Можно сказать, одиночным рейдером дефилировал по центральной улице. Одетый в гражданку, Агопян мог себе позволить много чего на недавно полученные отпускные: румяный, истекающий жиром беляш с пылу с жару, молочный коктейль с пенкой, а следом за ним — хрустящий вафельный стаканчик пломбира с горкой. Впрочем, шипящую «крем-соду» из уличного автомата погожий летний денек тоже дозволял.