Третий прыжок с кульбитом и портфелем (СИ)

Теракты в стране случались все чаще, только трещать об этом категорически воспрещалось. В данном случае следствию придумывать ничего не пришлось, Волынский оказался реальным бомбистом. В его квартире оперативники КГБ обнаружили неоспоримые доказательства преступных приготовлений: газовые баллоны, порох, шарики от подшипников и литературу по взрывному делу. На стене комнаты красовался портрет Наполеона с надписью «Мне можно всё». В отдельной тетради Волынский вел тщательный учет расходов. Самодельная бомба в корпусе огнетушителя обошлась ему в сорок рублей. Голь на выдумки хитра, чем голее, тем мудрее…

По городу поползли слухи, но разоблачать подпольную организацию и выявлять заговор запретили сверху. Шум на союзном уровне задавили в корне, а в Краснодаре, дабы прекратить ропот, народу следовало предъявить результат. И террорист-одиночка, психически ненормальный терапевт Петр Волынский подходил для скорого суда идеально.

В случае с товарищем Седых никто не пострадал, однако репутационные потери государства выглядели потрясающими. А страх, который поселился в кабинетах ЦК, в первую очередь требовал объяснений его пропажи — безопасность собственного тела многим партийным функционерам представлялось дороже денег.

— Итак, товарищи, предлагаю сделать обеденный перерыв. Только не в местном буфете, — подняв глаза к потолку, полковник Зимин подмигнул. — Пройдемся по воздуху, ноги разомнем.

Из серого здания, что напротив особняка Минфина, они вышли прогулочным шагом. Удаляясь от Старой площади, молчали, покуривая, только толстяк пыхтел и отдувался.

Говорят, чтобы похудеть, надо регулярно принимать активированный уголь, — неопределенно глядя в сторону, высокий сухопарый блондин щелчком бросил окурок в урну.

На это Зимин хмыкнул:

— Чтобы похудеть, друг мой, надо уголь не пить, а разгружать.

Прогулка оказалась недолгой, в тихом переулке она завершилась у дверей скромного кафе.

— Вот, пришли, — пропыхтел толстяк, пропуская шпильку мимо ушей. Он светился от удовольствия как Апи-Баба, открывший пещеру с сокровищами. — Вы не пожалеете!

В Москве всегда было полно пунктов общепита: пельменных, столовых, чебуречных и закусочных. Эта тихая харчевня славилась блинами. Кушанья не залеживались, их подавали с пылу с жару, по семьдесят три копейки за порцию. Очень дорого, но вкусно.

Гремя подносами, очередь без лишних разговоров двигалась от раздачи к кассе. Не сговариваясь, все выбрали куриный бульон, к нему ватрушки с яйцом, и фирменное блюдо, блинчики по-московски. Политые сметаной, румяные блины с творогом выглядели завлекательно. Краснощекий толстяк на этом останавливаться не стал, дополнив выбор драченой с шоколадным соусом. Свои тарелки он разглядывал с видом боксера, готовящего нокаутирующий удар.

Свободное место нашлось легко — вина здесь не наливали, музыка не играла. Приезжий люд, быстренько заправившись калориями, без паузы и раздумий выскакивал на бесконечный забег по решению важных командировочных дел. Зимин удовлетворенно вздохнул: ему со товарищи повезло, поскольку обеденное время давно прошло, а для ужина еще было рано.

— Продолжим, — оглядывая рассевшееся вокруг шаткого столика собрание, Зимин втянул молочную пенку из стакана тонкого стекла.

Облизав губы, он поправился:

— А точнее, вернемся к самому началу. Как вы знаете, товарищ Седых пропал. Простите за дурацкое слово, но реально исчез из своего кабинета, вместе с секретными документами и имуществом весом не менее ста килограмм. Далее, уехал на отдых и пропал в Сочи полковник Острожный, секретным приказом прикрепленный к товарищу Седых для особых поручений. Опытный головорез растворился в кавказских предгорьях, вместе с женой и малолетней дочерью.

— Даже не смешно, — пробурчал краснощекий толстяк, изучая в тарелке разорванного в клочья врага. Вместо молока он взял стакан сметаны, крепость которой проверил чайной ложкой. Эту кровь он собирался выпить до последней капли.

Тем временем Зимин, не отвлекаясь на реплику, продолжил:

— Подчиненные Острожного, Нина Радина и Игорь Неделькин, пропали следом. Тоже отпускники и тоже головорезы… Теперь выяснилось, что товарищ Седых жив, и пишет письма товарищу Пельше. Ничего не упустил?

Собрание молчало, энергично работая столовыми приборами, и после длительной паузы полковник Зимин начал прелюдию к «нарезанию» заданий:

— С утра меня вызывали в общий отдел ЦК, к товарищу Черненко.

— Голову мыть? — буркнул толстяк, половинкой ватрушки сгоняя творог в кучу, чтобы сдобрить его сметаной.

— Ага. И еще Константин Устинович настоятельно рекомендовал мне слетать в Ставрополь, к товарищу Горбачеву.

— А кто это? — толстяк на минуту замер.