Третий прыжок с кульбитом и портфелем

— Гениальное всегда просто, — отмахнулся я. — Ты на вопрос не ответил: откуда у товарища Седых миллион рублей?

Коля пожевал губами:

— Многие знания, многие печали. Оно тебе надо?

— Так не усну, буду ворочаться. Говори уже, не томи.

— Что такое «цеховики», наверно, ты знаешь, — Уваров начал перекладывать пачки в черный мешок для мусора.

— Конечно, паленые джинсы, «кожаные» куртки и самопальные футболки в молодости не раз покупал, поначалу считая их настоящими, хмыкнул я ностальгически.

— Так вот, сейчас в том мире КГБ начинает копать под «меховую мафию». Читал что-нибудь об этом? Нет?

— «Хлопковое дело» было громким, — задумался я. — Еще «краснодарское» гремело по стране. Но «меховое» не помню.

— Все это будет позже. А вот меховых цеховиков чекисты уже разрабатывают. Причем втихаря роют, втайне от милиции.

— Интересно, интересно… — я вернулся к интересной колбаске.

— Тогда слушай суть: в Казахстане группа предприимчивых людей начала шить «левые» шапки. Товар делали качественно, и дело пошло настолько хорошо, что они расширили ассортимент до воротников, жилеток и шуб. Меха и каракуль оформляли как отходы и некондицию, «сверхплановый» товар продавали через магазины по всей стране. В конце концов, чекисты арестовали пятьсот человек, под расстрел подвели троих. Там было за что — в домашних заначках у теневых боссов нашли около ста килограмм драгоценностей и пять миллионов рублей. Это не считая пары сотен сберкнижек на предъявителя.

— А какой же оборот имела «фирма»?

— Миллиарды рублей.

— Серьезная цифра… — масштаб деятелей тени меня ошарашил. Так вот у кого полковник Захарченко научился деньги кубометрами хранить!

— Крышевала их милиция, кое-кого из ОБХСС удалось арестовать. Но вся крупная рыба от наказания ушла. Осталась в сумраке, так сказать. Говорят, главных гениев бизнеса лично министр МВД Щелоков отмазал. Но не в этом суть: мафия была не единственная, взятки шли наверх, и товарищ Седых парочке высокопоставленных небожителей открыл канал для перекачки ценностей в швейцарские банки. Ему было несложно, а благодарные партнеры делились, не скупились.

— Выходит, Нина Радина, кроме партийной валюты, еще и золотишко цеховиков за границу таскала, в банковские ячейки складывала? — резюмировал я. — С риском для жизни, выполняя партийное поручение! Чудны дела твои, Господи…

— В прошлой жизни — да, таскала. За что ее и зачистили в феврале, в конце концов, с Верочкой заодно. Но в этой жизни до этого, слава богу, еще не дошло. Материалы товарищу Пельше мы предоставим в полном объеме, некоторым генералам и партийным деятелям не поздоровится.

— А если и в этот раз отвертятся?

Мой скептицизм намекал на то, что обязательно отмажутся. Организация, похожая на мафию, предполагает высокопоставленную крышу.

— Вероятность такая есть, не исключаю, — вздохнул Коля. — Однако попробовать мы обязаны, верно? Решать по факту будет Брежнев. Но ежели так выйдет, мы прекратим помогать товарищу Пельше.

— Однако, помогая товарищу Пельше, мы таки помогаем Брежневу!

— Проблема в том, что Генеральный секретарь Брежнев не всесилен. Все серьезные вопросы решает Политбюро, где иногда обходятся кулуарно, без стенографисток и протоколов. И о чем они там договариваются, одному богу известно.

— Тогда на что ты рассчитываешь? — удивился я.

— Цель моя проста — укрепить роль Комитета партийного контроля в лице его руководителя. Мы поможем прищучить жучков в ЦК КПСС. Для этого товарищу Пельше на конкретных фактах расскажем про коррупцию в партии и милиции. И о предателях в органах разведки тоже. Кстати: банды, вроде ростовских «фантомасов», я обязательно сдам. Чуть позже.

— Значит, после чисток у родной партии авторитет возрастет. Денег тоже станет больше, — предположил я. — И партия бросится помогать братским режимам еще активнее?

— В корень смотришь, — наполнив бокалы, Коля из ящика стола достал свой планшет. — Советский Союз, во главе с Генеральным секретарем Брежневым, плавно движется к своей гибели. Кумовство, начетничество, приписки, коррупция… Вся верхушка повязана взаимными обязательствами, и все увлечены борьбой за свое место под солнцем. Идеология скатывается в профанацию, а власть, которую шепотом высмеивает народ на кухнях, обречена. И карательные меры по поиску инакомыслящих лишь приближают этот конец.

— Да уж, — согласился я. — В те времена советская страна помогала всем сирым и убогим. Всем обездоленным, кроме своего народа. К какому вооруженному конфликту не присмотрись — или одна, или обе стороны воюют русским оружием, и трескают воронежскую сгущенку. Автоматами Калашникова заполонили весь мир.

— Да ладно, автоматы. Железяка, — вздохнул Коля. — Один раз сделал хорошо, и забыл. А патроны? Ты представь, воюют-то этим железом до сих пор! Рожок вылетает за несколько секунд — перезаряжай снова. Где патроны? А вон, полный цинк. И если бы продали, и заработали чего-то… Ага. Братья из Африки кое-что дали взамен, но некоторые анголы и мозамбики ничего платить и не думали.

— Это точно…