Третий путь ...к рабству

Через год пришла очередь Пола Хлебникова. Последние годы он занимался исследованием природы российского олигархического капитализма и биографий его наиболее выдающихся представителей. Монография П. Хлебникова «Крестный отец Кремля», основным персонажем которой является Борис Березовский, — одно из самых ярких описаний генезиса российского бандитского капитализма в годы правления Б. Ельцина. П. Хлебников убедительно показал в ней, что сутью российской модели капитализма является полное слияние денег и власти, что сверхбогатые люди достигли своего положения не благодаря своему предпринимательскому искусству, а были по существу назначены миллиардерами правящей бюрократией. То, что произошло в России в конце 80-х, начале 90-х годов, не было, в отличие от Восточной Европы, демократической революцией. Это была сознательная конвертация коммунистической номенклатурой своей абсолютной коллективной политической власти в громадную персональную финансовую власть ее индивидуальных членов или назначенцев. Я бы предварил книгу П. Хлебникова эпиграфом, перефразирующим знаменитые слова У. Черчилля: «Never in the history of human conflicts so many have been robbed of so much by so few».

П. Хлебников открыл российскую версию «Форбса» сенсационным номером о ста самых богатых людях России. Это было достаточно сухое изложений биографий владельцев России. Но оно наносило сокрушительный удар по широко распространенному и в России, и на Западе мифу о том, что годы путинского правления ознаменовались борьбой с олигархической системой капитализма в России.

То, что выдается за борьбу с олигархией, — это борьба с двумя-тремя личными политическими противниками В. Путина, а в более широком плане, это замена олигархов ельцинского призыва на лично лояльных новому режиму выходцев из спецслужб. Уничтожение И. Сталиным в 1937 году таких видных представителей коммунистической номенклатуры, как Г. Зиновьев и Л. Каменев не изменило сути власти номенклатуры как класса. Так же и изгнание В. Путиным в 2000-м году Б. Березовского и В. Гусинского не изменило сути власти олигархии. Место изгнанных заняли новые назначенцы и, прежде всего, коллективный олигарх — российская бюрократия и ее вооруженный отряд, силовые структуры. А то, что выдается за борьбу с олигархией, — это естественная борьба ее кланов и группировок.

Кто же из них мог так ненавидеть Пола, чтобы заказать его убийство? Да любой из знаменитого списка П. Хлебникова. Те из этих ста джентльменов, которые вознеслись на вершину власти и богатства при Е. Ельцине, — так называемые «семейные» — еще вчера гордились бы своим присутствием в списке. Но сегодня, запуганные «чекистскими», они прекрасно понимают, что знаменитый номер русского издания «Форбс» лежит на столе в каждом служебном кабинете Прокуратуры РФ.

Миллиардеры, близкие к «силовикам», не могли простить П. Хлебникову разоблачения мифа о бессребрениках — государственниках с чистыми руками, горячими сердцами и холодными головами, стремящихся вернуть народу украденные у него богатства.

Список ста и судьба его составителя подтверждают, что путинизм — это высшая и заключительная стадия бандитского капитализма в России, когда правящая бюрократия выбрасывает за борт остатки демократических свобод, перестает даже притворяться, что она озабочена социальными проблемами громадного большинства народа и беспощадно уничтожает тех, кто приближается к тайнам ее власти.

Юрия Щекочихина и Пола Хлебникова убила российская «элита». Каждый, кто говорит о ее преступлениях, будь то русский или американец, понимает, что следующей может быть его очередь.

Путинская шинель

14 сентября 2004 года

Выступление Президента России Владимира Путина на расширенном заседании правительства с участием глав субъектов РФ 13 сентября 2004 года было:

В нравственном отношении— кощунственным. Мелкотравчатые жириновско-путинские наработки по превращению Федерации в унитарное государство и усилению режима личной власти давно пылились в столах чиновников. Путин воспользовался национальной трагедией, чтобы подверстать их к «комплексу мер по борьбе с терроризмом» и навязать оглушенному обществу.